— Зачем нам вино? — спросил Олег.
Ира пожала плечами — Не знаю.
Она разлила остатки и выпила. Олег пить не стал и, взяв её руку притянул к члену уже обмякшему — Дрочи.
Ира обхватила член правой, а левой взяла стакан Олега и выпила вино. Она хмелела и всё происходящее уже не казалось омерзительным.
Дрочить она не умела совершенно и Олег, обхватив сверху своей, стал дрочить сам её рукой.
Ира смотрела как возбуждается член, чувствуя одновременное его наполнение кровью и твердение. Всплыли воспоминания, казалось бы, уже давно забытые, бурных ночей с Романом, вытесняя другие мысли и плоть, просыпаясь, востребовала своё: задёргалось, сокращаясь, влагалище, увлажнились соком губы и набухший похотник горел, ожидая ласки.
Ира сунула руку под ночнушку и прикоснулась пальцем к клитору, её всю передёрнуло, будто током прошило и последние остатки сомнений и запретов подавила, захлестнула волною похоть, словно воспрявшая ото сна под воздействием алкоголя.
Она опустила Олега на кровать и, осторожно встав над ним сверху на коленях, спиной к нему и, придерживая член и направляя его, насадилась пиздой, уже пропотевшей и истекающей слизью..
Олег кончил очень быстро, а Ира, опираясь руками, еблась, натягиваясь пиздой, приподнимая и опуская жопу и уже подкатило и уже близок был оргазм и уже закололо кончики пальцев, но, обмякший и опавший член сына выскальзывал из влагалища и она, поддерживала его пальцами левой, но член, обвисший как тряпка, уже невозможно было ни удержать, ни засунуть… и тогда она, сдвинувшись назад и приподняв попу потянула его руку и прижав пальцы к клитору водила и вдавливала его пальцами клитор, доводя себя..
Она лежала на кровати с закрытыми глазами, но голова кружилась, и она открыла глаза.
— Убери ширму, она нам больше не нужна.
— Завтра, Олег.
— Когда я встану купим двуспальную кровать — он помолчал — спать будем вместе, как муж и жена.
Ира соглашалась, моргая глазами и погружаясь в сон.
Утром, проснувшись ещё затемно, она сходила в туалет, а потом в ванну и когда присела подмываться, на ладонь стекли сгустки спермы, и она осознала, что может понести от собственного сына.
Выйдя из ванны, прошла на кухню и выпила стакан воды — губы были сухие, а в горле словно короста наросла.
Она зашла в комнату и остановилась перед кроватью сына: он спал с торчащим членом — утренняя эрекция.
Хмель ещё не выветрился из её головы, но мысли не путались: "Ведь я носила его в себе и он был часть меня, он был одно целое со мною, а потом я родила его, родила часть себя и эта часть меня выросла, но ведь ничего не изменилось от того, что он стал большим, он всё равно часть меня, только живущая уже не во мне… и если его член погружается в моё влагалище, то получается, что? это часть меня соединяется со мною, становясь снова общим? а как же табу, а как же мораль.."
Она не заметила, что Олег проснулся и смотрит на неё.
— Ира, я хочу.
Она увидела сначала его глаза, потом всего, и потом член — торчащий и напрягшийся и, шагнув к кровати залезла на неё и, встав как вечером, натянулась и еблась, пока Олег не слил, но член стоял и она продолжила и еблась, пока не кончила и сама и, опустившись на его ноги лицом, стояла в этой позе отдыхая и он гладил её ягодицы и трогал губы липкие от слизи и спермы…
Глава шестая. Соитие
Проснувшись, она вспомнила всё, что произошло, но странно — стыда не было.
Вспомнив своё суждение в оправдание себя, своего поведения, она ещё раз осмыслила это и не нашла возражений.
Ира встала и подошла к сыну. Он спал. Она пошла в туалет, затем в ванну под душ.
Когда она, выйдя из ванны и обвернувшись полотенцем вошла в комнату, Олег не спал и сидел на кровати.
Ира улыбнулась — Ты сам сел?! А встать пропобовал?
— Да, только голова ещё кружится. Я хочу в туалет.
Она взяла тазик и, откинув покрывало, подставила. Он сам держал член, направляя и оголив головку. Струя мочи била в дно тазика и брызги падали на её руки и даже долетали до груди и лица.
Он задержал излияние и приподнял член — Возьми!
Она поставила тазик и, приклонившись, взяла в рот и тут же ощутила солёно-горькую струю на языке и в горле. Инстинктивно сжимая глотку, разинула рот, выплёвывая мочу на пол и в тазик.
Олег сдержал излияние и сжал её голову — Нет, пей! — и стал ссать.
И она пила, наполняя рот и судорожно сглатывая и то, что не успевала проглотить, текло изо рта по подбородку на шею и грудь.