Как-то пришло письмо и от Чугунова, находившегося на лечении в госпитале. Он сообщал, что здоровье идет на поправку. Врачи рекомендуют съездить домой — отдохнуть, но он заявил им, что дом для него сейчас — это родной полк.
В полку только девушки оставались без внимания: в их адрес письма от сверстников и сверстниц не поступали. Между тем наши девушки совершали такие же подвиги, как и юноши. А переносить невзгоды фронтовой жизни им было значительно труднее. Чем бы их порадовать? Как согреть их сердца? Об этом все чаще приходилось задумываться. Мы проводили с ними беседы, писали о них в дивизионке. Но нужно было сделать что-то необычное.
Помог случай. В нашей почте мы обнаружили как-то письмо учениц одной из средних школ Омска. В письме сообщалось, что все пятнадцать выпускниц класса решили добровольно пойти на фронт. Школьницы спрашивали совета, какими боевыми качествами должна обладать девушка-воин, как воспитать в себе «бесстрашие под фашистскими снарядами и пулями, какие виды спорта больше всего способствуют выработке волевых качеств».
Ответ девчата санроты писали сообща. А Ольга Гохман вложила в письмо стихи о Кате Гусевой, опубликованные в дивизионке.
Переписка окрылила девчат.
И уж совсем повеселели в санроте, когда на комсомольском собрании председательствующий торжественно объявил: командир минометного взвода Василий Дунаев сделал предложение Лизе Волковой, которая ответила на это согласием. С разрешения командования полка на днях состоится комсомольская свадьба.
— Поз-драв-ля-ем! Поз-драв-ля-ем! — скандировали подруги.
Говорят, что в мире нет более прочной дружбы, чем дружба, испытанная в боях. А что можно сказать о любви, зародившейся на фронте? Ее ведь ничем, пожалуй, не измеришь. В полку многие симпатизировали девушкам. Конечно, обстановка не располагала к тому, чтобы решать сердечные дела. Люди думали прежде всего о предстоящих сражениях, о том, как приблизить час победы над врагом. Но разве такое чувство, как любовь, спрячешь, когда оно овладело твоим сердцем?
Свадьба Волковой и Дунаева была весьма скромной. Обыкновенный ужин. Но обстановка теплоты и сердечности трогала до глубины души.
В боях по-разному складывались судьбы людей. Кто мог подумать, что через несколько дней после свадьбы Лиза похоронит своего Васю Дунаева, павшего на поле брани смертью героя. Не повезло и командиру батареи Власову: его молодая жена — «докторша» Тося Михайловская — была сражена осколком мины.
Но многие однополчане, подружившись и полюбив друг друга на фронте, уже справили теперь серебряные свадьбы. В кругу однополчан отметили серебряный юбилей и Андрей Федорович Комиссаров с Верой Николаевной Лидванской.
— Любовь друг к другу, — говорила Вера Николаевна, — мы пронесли сквозь разрывы снарядов и бомбежки. Такая любовь нерасторжима.
Зима отступала. Нет-нет да появится в разрывах облаков ласковое мартовское солнце. Его теплые лучи все чаще пригревали бойцов, словно вознаграждая их за мужество и доблесть, проявленные в зимнюю стужу в боях по превращению плацдарма на западном берегу Лучессы в неприступную крепость.
В один из погожих весенних дней в полк прибыли командир дивизии генерал-майор Василий Павлович Шульга и несколько офицеров его штаба. Не заходя на командный пункт, генерал отправился в сопровождении полковника Додогорского в подразделения.
Пока генерал находился в траншеях и беседовал с бойцами и командирами, в укромном местечке близ командного пункта шла подготовка к вручению орденов и медалей воинам, награжденным за героизм, мужество и отвагу. В полдень здесь собралась большая группа бойцов, сержантов и офицеров.
Прислушиваясь к разговорам товарищей, всматриваясь в их лица, я подумал о том неизъяснимом, трепетном чувстве, которое наполняет человека перед вручением ему правительственной награды, сопоставлял здешнюю обстановку с той величавой и торжественной, которая царила год назад в Свердловском зале Кремля, когда я получил из рук М. И. Калинина медаль «За отвагу». Нет здесь ни блестящего паркета, ни богатых люстр, но люди переговариваются тоже вполголоса, чисто выбриты, подтянуты, обмундирование почищено.
Начальник штаба дивизии полковник М. С. Вейцман зачитал приказ командующего войсками фронта. Один за другим к генералу подходили воины, чье мужество, стойкость и боевое мастерство решили исход борьбы за лучесский плацдарм. Они бережно принимали бесконечно дорогие знаки воинской доблести — символы признания Родиной боевых заслуг.