Подходит Зоя. Она приносит одну ложку и один стакан чая.
Нина Васильевна. А чё это на одного?
Зоя. Галина Сергеевна ей… отказала…
Мария. Дома напьюсь, бог с ней…
Нина Васильевна (громко). Галя! Как это отказала? Как это понимать?
Галина высовывается из окна раздачи.
Галина. Чё понимать, Васильевна? Чё понимать? Тебе-то все поставлено!
Нина Васильевна. А Машке?
Галина. Для Машки заварка кончилась!
Нина Васильевна. Как это кончилась?
Галина. Зойка! На посуду! (Марии Петровне.) Заварка для вас кончилась, Мария Петровна! Стол после себя хлоркой вытри! (Кидает в Марию Петровну мокрой тряпкой, с грохотом закрывает окно раздачи.)
Нина Васильевна. Не сердись, она отходчивая. Хотя, может, поддашь ей как следует?
Мария. Чё-то мне противно собачиться…
Появляется Марк Анатольевич.
Марк Анатольевич. Что вы здесь делаете?
Мария. Горошницу лопаем!
Галина (из кухни). Удобно тебе без ложки?
Марк Анатольевич. Щас будет знакомство с детским коллективом. Пойдемте, я покажу, где находится танцкласс. С него надо было начинать, не с буфета же! Дети все очень непростые. Многие остались круглыми сиротами. Вы же понимаете, какое время, какие они…
Мария. Как я!
Танцкласс. В пустом кабинете с неровным полом нет зеркал, но есть станки. У входа валяются маленькие бурки и калоши. Облупившиеся подоконники завалены фуфайками, телогрейками, самодельными школьными портфелями. Несколько девочек лет девяти, одетых как попало, играют пуговицами на полу. Другие с жадностью наблюдают за игрой, а одна почти висит на станке, задумчиво вылизывая ртом поручень.
Марк Анатольевич. Кто вошел! Кто вошел, я спрашиваю! Встать! Опять игрушки здесь? (Девочки испуганно прячут пуговицы в рот, по карманам, нервно сжимают в кулачках. Марк Анатольевич отбирает их сокровища.) Выкладывай сюда! Паршивки! Помогайте, Мария Петровна! Они даже в школе уроки срывают этими пуговицами! Выплевывай!
Мария. Тихо, она же подавится!
Марк Анатольевич. По спине врежу, если подавится, лучше выплевывай! (Отбирает пуговицы все до последней, гремит ими в своем кармане.) Этого вы больше не увидите. Выкину, если по-хорошему не понимаете! В котельную отнесу!
Девочки начинают плакать.
Дети. — Марк Анатольевич! Не надо в котельную!
— Мы не будем! Мы клянемся!
— Я вам клянусь, Марк Анатольевич!
Марк Анатольевич. Молчать! К ним заходит директор Дома культуры имени Розы Люксембург с новой учительницей, а они даже не видят — ползают по полу, как животные…
Девочки замолкают, с любопытством глядят на Марию Петровну, только одна из них все еще ноет.
Марк Анатольевич. Мария Петровна набирает танцевальный класс. И если вы ей понравитесь, она вас примет. Познакомьтесь.
Мария. Я — новая учительница. Мария.
Марк Анатольевич. Кстати, она только что вернулась с войны. Мария Петровна сражалась с фашистами.
Мария. Это не обязательно…
Дети. — А как вы не погибли?
— А вы видели моего папу?
— А у вас есть настоящий пистолет?
Марк Анатольевич. Э! Что вы такое спрашиваете?
Мария (улыбается). Есть. У меня два настоящих пистолета всегда при мне — за чулки пристегиваю. Попробуйте не послушаться.
Марк Анатольевич. Мария Петровна, это катастрофа, разве так можно!..
Мария. Кто там воет? Пусть выйдет вперед.
Одна из девочек по-прежнему плачет, другие пытаются ее спрятать.
Дети. Не надо, Мария Петровна, она сама успокоится!
Мария. Да она уже полчаса воет — шаг вперед. Стрелять не буду, просто поговорим — и все.
Дети. Иди, Ленка, это просто поговорить!..
Зареванная Ленка выходит к Марии Петровне.
Мария. Чё воешь?
Ленка не может ответить — в горле у нее схватывает и челюсть дрожит.
Дети. Да она все пуговицы дома отрезала…
Ленка. Меня убьют!
Мария. Никто не убьет, объясни, что к чему, давай!
Ленка. Мамка убьет — Марк Анатольевич пуговицы забрал… Мамка меня убьет, убьет меня!.. Я от ее одежды тоже все отрезала…
Мария. Из-за пуговиц, что ли, убьет? Ну-ка хватит выть. Марк Анатольевич, где вы набрали этих сопливых девок? Они рыдают из-за пуговиц. Пуговицы, кстати, верните…
Марк Анатольевич. Не подумаю, Мария. Их последнее предупреждение было давным-давно…
Мария. Девочку мать убьет, Марк Анатольевич. Отдайте пуговицы.
Марк Анатольевич. Одну убьет — другие думать будут.
Мария. Пуговицы на пол, Марк Анатольевич. Я сама разберусь
Марк Анатольевич. Ну хорошо, Мария Петровна, пока вы не достали свои пистолеты… (Высыпает на пол все пуговицы.)Поговорим после урока. (Уходит.)
Мария. Повторяю еще раз. Меня зовут Мария Петровна, мне тысяча лет, и я видела всё. Всех вижу насквозь и все знаю…
Ленка (собирает пуговицы). А у вас есть жених?
Мария. Конечно есть! Глупее вопроса не могла придумать? У меня есть и пистолеты, и жених… что еще нужно для счастья… Ваши имена можете мне не говорить — все равно не запомню, пока они не начнут для меня что-то значить. (Поднимает одной из девочек волосы, скручивает их на затылке.) Чё дергаешься-то? Смотрите внимательно — вот с такими, с такими прическами всем прийти на следующее занятие. Кто придет с другой — побрею налысо. Понятно?
Ленка. А у вас почему другая прическа?
Мария. А у меня волосы в танке сгорели! И еще… если в нашем танцклассе будет некрасиво — я сюда ни ногой. Пол будем мыть по очереди. Ты — следующая. Внимание, — пуант! (Медленно встает на полупальцы и считает до восьми.) Повторите вы, давайте.(Тупое молчание.) Вам что, трудно повторить? Вам страшно, что ли? Хорошо… Поучитесь дома и покажете мне на следующем уроке.
Дети радостно расхватывают свои фуфайки.
Мария. Никому удирать не разрешалось!
Молчание.
Мария. Теперь собирайтесь и проваливайте!
В молчаливой спешке дети покидают танцкласс. Мария Петровна остается одна. Находит в своем кармане конверт. В конверте фотокарточка и письмо от Матвея Кравчука. Мария Петровна разглядывает фотокарточку, разговаривает с ней.
Мария. Матвей, какой же ты дурачок у меня, всю душу извел… Ну что это?.. (Переворачивает фотокарточку, читает.)