– Знаешь, Лешка! Я и за тебя, и за маму нашу на двадцать лет вперед навоевал. Уже потому хватит нам разговоров о войне! Лучше давай с тобой решать, как бы нам без неё обойтись. Это сложнее! Да только она, будь трижды неладна, и сама нас найдет, опять всех в строй поставит!
Поглядывая на обложки моих книг, отец ничего не говорил, хотя я затылком воспринимал возрастающее к себе уважение. Это меня воодушевляло, ведь я страстно мечтал во всём разобраться и однажды удивить отца своими познаниями.
И, знаешь, Сережка, мне это удалось! Однажды я положил перед отцом карту Европы, на которой изобразил его боевой путь. Он чрезвычайно удивился и даже растрогался:
– Вот такой у меня вырос сын! Молодец, Лешка! Но откуда же ты про фронты узнал, на которых я воевал?
Я расплылся от счастья:
– Значит, угадал? Так и было? Правильно? Так я же по твоим наградам! По датам сражений! Ну и по книгам сравнивал, искал такой боевой путь, чтобы всё это объединял. Оборона Одессы, Сталинградская битва, оборонительная и наступательная операции на Днепре, Корсунь-Шевченская операция, потом Ясско-Кишинёвская, освобождение Венгрии, Будапешт…
– Удивил ты меня, сын. Горжусь! Это настоящая мужская работа! – он помолчал и добавил. – И всё же рассказывать о войне, ты уж прости меня, я не смогу. Давай-ка сын, смотреть в перспективу, а не назад! Извини… Когда-нибудь ты меня поймешь!
А я вспомнил как на праздничных улицах Ленинграда, когда мне было ещё лет шесть-семь, всё расспрашивал отца, за что его наградили, но он только смеялся и шутил, будто со страху ничего не запомнил. Я не верил ему и обижался, думая, будто отец не воспринимает меня всерьёз, и решился подойти к красивому фронтовику с Золотой Звездой Героя:
– А вы тоже не знаете, за что получили свои награды? – спросил я заносчиво.
Фронтовик заинтересованно, но весело и по-отечески поглядел на меня, потрепал по волосам:
– Ты, почему же такой злой на меня, малец?
– Ни на кого я не злой! Вон, сколько героев вокруг, а никто о войне не расскажет. Может и рассказать нечего?
– Вон в чем дело! У тебя, малец, непростой вопрос! – признался фронтовик. – Но я постараюсь тебе ответить! Давай присядем на парапет. Не беспокойся, он уже тёплый, хоть и каменный. А награды на фронте, малец, чаще всего давались за мгновения. Эти мгновения люди потом подвигами называли. Вот, например, Александр Матросов прикрыл своим телом амбразуру вражеского пулемёта! Этим он свою жизнь за товарищей отдал, чтобы они могли подняться. Раньше им пулемёт не давал это сделать! Как считаешь, это подвиг? Разумеется! Но – минутный! А есть на всякой войне ещё и большая работа. Она немудрёная, но долгая – годами. Тяжелая работа, очень грязная и некрасивая, а потому, совсем не похожа на подвиг. Но она-то и есть самый большой солдатский подвиг! Спросишь меня, что это за работа?
– Я головой кивнул, опасаясь, что фронтовик перестанет так серьёзно со мной разговаривать. Но он не замолчал:
– Да, малец, любая работа! Вот, идёт солдат пешком сто километров, несёт на себе всё, что ему положено, – это и есть его работа! Окапывается солдат сам или орудие своё окапывает, маскируется, таскает брёвна, землю роет, строит блиндажи, наводит переправы, ползает в грязи по уши, вовремя не ест, если спит, то где придется, мокнет до последней нитки, мёрзнет до костей, друзей хоронит – это тоже его работа. И сколько такой работы у каждого солдата?! Не сосчитать, не переделать ее никогда! Но без нее, такой вот, негероической работы, ни за что не победить! Возьми меня, к примеру. Воевал, как и все. Тыщи три вёрст пёхом отмерил. Сколько в сапогах, а сколько верст почти босяком прошагал, уж и не припомню! Перекопал, считай, всю землю – и нашу, и польскую – вдоль да поперёк, а звание героя за мою работу так и не заслужил! Зато, когда Днепр форсировал, перебрался на другой берег в числе первых, закрепился там, да стал своих товарищей огнем прикрывать, чтобы и они подтянулись, да живыми остались – за то и получил эту Звездочку. Но, сознаюсь тебе, малец, эту награду мне, да не только мне, следовало вручить совсем за другую работу, а не за Днепр. Там же всё на азарте держалось! Раз, два и готово, если по пути не убили! Да и отмылся я в Днепре заодно, что для солдата весьма важно! И вышло так, что работы-то немного, но вся она на виду, весьма эффектна, всегда будет, о чём потом рассказать! А кому будет интересна самая обычная, самая грязная солдатская работа, которая так сил лишает, что после неё и заснуть не удается? Никому она не интересна, малец, потому как скрытую суть ее, да настоящую цену ее знает лишь тот, кто сам всё сполна отведал! Теперь всем только о красивых подвигах знать хочется, а настоящий солдатский подвиг, он скромный, он особый. Потому и молчат фронтовики, поскольку знают истинную цену всякой работе и любым наградам. Ведь многие герои так и остались без наград! Живые они или мёртвые! Да ведь солдатскую работу, малец, и невозможно оценить наградами! Потому как не придумали ещё награды, достойные этой работы!