Тот летний вечер и обрыв к реке
Чья это песня льётся вдалеке?
Мы свою нежность годами не сожгли,
Мы эту песню в сердце сберегли.
Ты тоже всё неутомимый,
Голова покрыта сединой,
И гордишься ты своей любимой,
Ты гордишься сыном и женой.
И тебя по-прежнему люблю я,
Так люблю, что ты не знаешь сам.
Я тебя немножечко ревную
За сиденьем к книгам и друзьям.
Германия, город Райнсберг, октябрь 1945 года.
(Записано в октябре 1945 года в Германии, в городе Райнсберг)
Любовь моряка.
Дочь от матери ушла,
Глазки опустила,
Своё милое дитя
В речке утопила.
Ты топи, топи дитя,
Топи дорогое.
Нет ни матери, отца
В тебе родного.
Эх, моряк, моряк,
Что же ты наделал!
Ты её крепко любил,
А теперь, что ж сделал.
Как по речке, по реке
Лодочка несётся.
А моряк на корабле
Весело смеётся.
Германия, город Нойштрелиц, ноябрь 1945 года.
(Записано в ноябре 1945 года в Германии, в городе Нойштрелиц)
Жил на станции пять дней. Город мало разбит. Посреди города, на площади поставлен памятник героям, павшим смертью храбрых в боях за Родину, за свободу и независимость. Много солдат похоронены без надписи имён. Памятник загорожен загородкой. Наверху возвышается скульптура советского солдата.
Воспоминание.
Помню я наше знакомство,
Вёсел замедленный взмах,
Низкое тёплое небо,
Город на древних холмах.
Бакенщик ехал на лодке,
Пела гармонь вдалеке.
Дважды в воде отражённый,
Плыл теплоход по воде.
Нехотя падал с деревьев
Августа позднего лист.
Где этот синий платочек
Тихо играл гармонист.
Мы б никогда не расстались,
Нас разлучила война.
Люди одели шинели,
Встала на битву страна.
А степь широка и бескрайня,
Воздух, как музыка чист.
Где этот синенький платочек,
Тихо играл гармонист.
В меченой мелом теплушке,
Тесно ребята сидят.
Едут на запад составы,
Пушки на запад глядят.
В присланной вашей посылке
Трубка, кисет с табаком.
И этот синий платочек
С белой весёлой каймой.
Где этот синий платочек
С белой весёлой каймой?
Хлопцы сидели в землянке,
Письма писали домой.
Ждут их подруги в Рязани,
Ждёт их под Тулою мать.
Сколько в них правды и чувства,
Трудно в стихах описать.
Можно сады уничтожить,
Можно взорвать города,
Но нашу великую дружбу
Им не сломать никогда.
Шли часовые по тропке,
Снег непротоптанный чист.
Где этот синий платочек,
Тихо играл гармонист.
Германия, город Нойштрелиц, ноябрь 1945года.
(Записано в ноябре 1945 года, в Германии, в городе Нойштрелиц)
Любовь Артиллериста.
С тех пор, как на моём секторе наблюдения появилась твоя точка, все цели, кроме твоего прекрасного образа, потеряли для меня прежнее значение.
Все объективы и визирные трубки были направлены на то место, где время от времени вспыхивает огонь твоей любви ко мне. Ох, как велика топографическая дальность определения твоего места нахождения, но никакая дальность стрельбы не может помочь мне, никакой взрыватель фугасного действия не в силах разрушить твою бронированную систему. Душа моя сгорает, как дистанционный состав 45 секундной трубки. Сердце моё передается, как орудийный ствол при стрельбе. Без тебя, как без поправки на смещение.
Страна Германия, город Нойштрелиц, ноябрь 1945 года.
(Записано в ноябре 1945 года, в Германии, в городе Нойштрелиц)
Из фронтовой почты.
Весенний дождь хлестал кусты
И над землянкой ветер злился…
Мне этой ночью снилась ты
И городок далекий снился.
В какой бы ни был стороне,
Какой бы ни свистел мне ветер,
Не надо больше счастья мне,
Чем то, что ты живешь на свете.
Опять весна над русскими полями.
Ты письма ждешь, недели торопя.
Их много с фронтовыми штемпелями
Скопилось за два года от меня.
Пускай у писем далека дорога,
Но мне от мыслей хорошо, почтальон,
Ведь эти письма я руками трогал,
И ты, читая, будешь трогать их.
Я о тебе не разучился думать.
Сегодня бой и завтра будет бой.
Течет песок в землянке от обстрела,
Мы всю войну не видимся с тобой.
Наверно, изменилась, состарилась,
Но в мыслях вижу и сейчас тебя,
Красивую и молодую.
Пусть жестче, строже сделались черты,
Так на плакатах Родину рисуют,
Немного на нее похожа ты.
Горячи дни, ночами отдых краток,
Кругом воронки и следы огня.
Бойцы ждут писем от своих солдаток.
Ну что ж, и ты солдатка у меня.