В такой напряженной войне, когда фронт протянулся на несколько тысяч километров, от Баренцева моря до Черного, при такой сосредоточенности огромных сил важное значение приобретала любая мелочь: вовремя не поданный под погрузку порожняк срывал график передислокации воинских частей, взорванный эшелон с горючим задерживал на аэродроме самолеты, замеченная переброска танков и пехоты позволяла советскому командованию разгадать скрытый замысел противника и своевременно принять меры. В таких войнах накапливание мелочей вело в конце концов к выигрышу больших сражений.
Однажды из леса подпольщики Велиславля доставили шифровку. Большая земля планирует активизацию разрушительной деятельности и с этой целью посылает на связь группу во главе с радистом. Многоступенчатое сообщение через лес задерживает важные данные, в интересах дела следует установить прямую связь.
— Нам нужно встретить их? — спросила Валя.
— Они сами нас найдут, — сказал Володя. — Наша задача— приготовить им «крышу». Жить ребятам придется легально.
— Трудно сейчас с этим, — заметила Валя. — Каждый свежий человек бросается в глаза.
— Радист нужен дозарезу, — сказал Володя. — На дорогах какое-то подозрительное оживление.
В те дни, как было вовремя замечено, по дорогам Смоленщины, ведущим к линии фронта, проносились восьмитонные дизельные транспортеры, битком набитые хмурыми солдатами в стальных касках. Эти уже не орали бравых песен. Они знают, сколько таких вот вояк полегло в заснеженных полях. Солдаты с опаской поглядывают на дремучие леса по обе стороны шоссе. Здесь, на этой земле, пули можно ждать из-за каждого куста. Но если на этот раз из леса не просвистела ни одна пуля, то все равно колонну транспортеров засекли ясные глазенки деревенских ребятишек Ени Светловой и Бори Горина, двоюродного брата Майи Белкиной. Все движение на дорогах в сторону фронта контролировалось, сводилось в единые схемы и доставлялось в лес для передачи на Большую землю. В ответ поступали новые распоряжения, и вот трогался в привычную дорогу полицейский Сергей Стародубов, подолгу засиживался на службе исполнительный Алтай Сырымбетов, не знала устали в своих разъездах врач Татьяна Розова, куда-то исчезали с торфоразработок рабочие, и педантичный Рудольф, шеф предприятия, делал вид, что все идет как следует.
Не дремало в эти дни и гестапо. Зихерт в своей терпеливой охоте за подпольщиками много наблюдал и анализировал. Он понимал, что в тылах немецких армий незаметно идет скрытая деятельность подпольных групп, мало-помалу подтачивая слаженный военный организм. В гестапо непрерывно поступали сведения: кто-то испортил связь, воткнув в провод крохотный обломок иглы; в другом месте отчего-то загорелись склады обмундирования, так необходимого фронтовым частям, и, что досаднее всего, советские бомбардировщики продолжали с неизменной точностью выходить на цель, выбирая тщательно замаскированные склады и базы! Все больше накалялась обстановка в городе и в округе. На каком-то перегоне вдруг летел под откос железнодорожный состав. Исчезали по ночам немецкие патрули…
Зихерт в гневе давал нагоняй начальнику окружной полиции, требуя тщательного патрулирования городских улиц, особенно в ночное время. Но, срывая зло на трясущемся начальнике полиции, Зихерт не терял трезвого рассудка. Полицаи — сила ненадежная, трусливая. Следовало принимать какие-то иные меры. И в голове шефа гестапо постепенно созрел план, с помощью которого он намеревался не только обезвредить деятельность разведывательных групп, но и прихлопнуть все городское подполье.
Поторопиться с началом задуманной операции заставил Зихерта расшифрованный радиоперехват, адресованный из Москвы подпольным силам Велиславля. Это было сообщение о выброске группы во главе с радистом. Зихерт не слишком обольщал себя надеждой на захват радиста с помощниками при выброске, однако с помощью задуманной комбинации выигрыш поединка в целом представлялся обеспеченным. Только не следует действовать опрометчиво.
Пока же он связался с военной комендатурой. Ночные убийства немецких солдат и офицеров должны прекратиться. По его совету майор Хольбер издал приказ и развесил его по городу. «Каждый солдат, находящийся в районе действий армейской группы, — напоминалось в приказе, — должен быть готов в любую минуту защищаться от внезапных нападений».
Внешне город продолжал жить прежней жизнью. Шеф гестапо систематически вызывал начальника полиции «для инструктажа». После каждого такого свидания Сизов выходил из гестапо на ватных ногах. У себя в полиции он набрасывался на подчиненных с бранью и кулаками. Все было напрасно! На улицах Велиславля, а в последнее время даже в самом центре города, постоянно появлялись деревянные щиты с призывами, выжженными раскаленным гвоздем: «Фашист, ты будешь убит!», «Немец, уходи домой! Здесь тебя ждет смерть!», «Фашист, ты обречен!», «Смерть фашистам!», «Гитлер послал вас на смерть!»