Пользуясь фронтовым затишьем, летчики целыми днями тренировались в строевых полетах, в высшем пилотаже, в бомбометании и стрельбе по мишеням. Неудачи минувших месяцев забылись. Вновь, как и в прошлом году, немецкие офицеры стали бахвалиться, что успех русской кампании решится в ближайшие недели. Только теперь говорилось не о Москве, а о далеком Сталинграде. Уверяли, что Гитлер решил одним мощным ударом перерезать основные артерии упрямого организма России.
А у стен города на Волге, как узнавали по радио подпольщики, развертывалось в эти дни упорное, кровопролитное сражение.
Но борьба не затихала и здесь, далеко от Волги. Велиславль, как и прежде, подвергался методичным бомбардировкам советской авиации. Крупной фугасной бомбой подняло на воздух офицерскую гостиницу, на станционных путях взрывались и горели воинские эшелоны… Стремясь уберечь свое хозяйство от новых разрушений, генерал Рихтер требовал максимально рассредоточивать боевые самолеты на отдыхе. «Маскировка, маскировка!»— настойчиво повторял он. Однако и замаскированные машины становились жертвой ночных бомбежек.
Интересную новость принес однажды переводчик городской управы Алтай Сырымбетов. С Большой земли недавно вернулись несколько молодых партизан из отряда, где нашла первый приют группа Нонны Авериной. Ребята побывали в Москве, выступали на митингах в городах и поселках Подмосковья, освобожденных от фашистов. Несколько раз молодых партизан приглашали к себе в гости рабочие московских фабрик и заводов. Народных мстителей принимали секретари Центрального Комитета комсомола, побывали они и в Кремле, где с ними беседовал маршал К. Е. Ворошилов.
— Везет же людям! — вздохнула Валя.
Алтай грустно повесил голову. Он признался, что каждое свидание с кем-либо из людей, пробравшихся в город из леса, постоянно напоминает ему славные партизанские дни. Жаль, что повоевать пришлось так мало! А среди ребят уже есть настоящие рекордсмены. Он сам знает несколько молодых парней, один из которых уничтожил более 40 фашистов, другой — около 30. К тому же они еще постоянно «работают» как подрывники — каждый из них участвовал в крушении двух, а то и трех эшелонов противника.
— Ничего себе арифметика! — восхищался Алтай. Рассказ его только растревожил старую рану Вали.
Сколько раз она мечтала о такой вот борьбе! Пусть ее «лицевой счет» был бы куда скромнее, чем у этих ребят-партизан, но все же это был бы ее конкретный счет с врагом.
— Вот уж это ты брось! — заявил ей Алтай. — Опять ты за старое… Если хочешь знать, то у тебя счет посолиднее. Да-да, ничего я не выдумываю!
И он стал уверять Валю, что ее «поварская» работа в тылу врага приносит немцам колоссальный ущерб. Один «мессершмит» стоит примерно столько же, сколько вооружение десяти тысяч солдат. Или же сто бронетранспортеров. Или десять орудий. Но ведь это стоимость только истребителя! А если сгорит бомбардировщик?.. Нет, деятельность разведчика в тылу врага равна боевой силе крупного фронтового соединения.
Как и прежде, спокойная логика Алтая быстро обезоружила девушку. И все же Валя, будь ее воля, предпочла бы не «скрытую бухгалтерию», как она называла подсчеты Алтая, а свой, непосредственный счет в борьбе с ненавистным врагом. И завидовала партизанам, людям с оружием в руках.
Приближалась двадцать пятая годовщина Великого Октября. И вот уже второй раз приходится встречать праздник в кровавой борьбе с фашизмом.
Четверть века — такая дата, которую принято отмечать особенно. И Валя не сомневалась, что в мирное время весь советский народ отпраздновал бы 25-летие Великого Октября с необычайным размахом. Она представила себе кумачовое убранство города, гром оркестров, нескончаемое шествие людских колонн, и впервые за все время оккупации почувствовала удручающую усталость.
Алтай Сырымбетов, бывавший теперь на конспиративной квартире довольно часто, принес известие, что партизанские соединения крупными силами нанесли удар по станции Белозерки. Нападение произошло ночью, но партизаны подтянули артиллерию и минометы. Бой продолжался несколько часов. Оттеснив охрану станции, партизанские подрывники заложили мины и фугасы под все основные сооружения. Разгром неприметной вроде бы станции причинил немцам колоссальный урон: железнодорожная ветка вышла из строя на целых семь суток. А ведь по этой линии идет огромный поток военных грузов.