Невысокого роста, сухенькая с мелкими чертами лица, с шапкой густых чёрных волос, правда, изрядно приправленной сединой и эти незабываемые печальные, еврейские глаза.
В одной руке она держала авоську с буханкой хлеба и батоном, в другой сложенные несколько раз газеты, явно вышла рано утром из дому, чтобы купить то и другое самое свежее.
Фрося решительно поднялась на ноги со скамейки, взяла за руку сына и пошла навстречу Кларе Израилевне, это была она без всяких сомнений.
Вдруг газеты и авоська выпали из рук на асфальт, пожилая женщина опустилась медленно на колени и протянула дрожащие руки к мальчику.
Сёмка отпрянул, назад, напуганный этим движением женщины, но Фрося подтолкнула его в спину в сторону протянутых рук:
— Сыночек, это твоя бабушка, о которой я тебе говорила.
Клара Израиилевна положила свои ладони на плечи мальчику, по-прежнему не отрывая взгляда от его лица:
— Сёма, Сёмочка, мальчик мой, кто мог подумать, я тебя нашла черрез столько лет…
— А я очень писать хочу!
Пожилая женщина резво встала с колен, схватила мальчика за руку и быстро повела к подъезду, на ходу отдавая распоряжения:
— Фрросенька, подними, пожалуйста, авоську и газеты, и ступайте следом за нами, рразве можно мальчику столько врремени террпеть.
Фрося поднялась на второй этаж и вошла в распахнутые двери квартиры номер шесть и услышала голос хозяйки:
— Фрросенька, доррогуша, закррой дверри, мы, как рраз успели, мужик не опозоррился.
Фрося поставила на пол чемодан и дорожную сумку и, держа в руках хлебопродукты и газеты, огляделась — широкая прихожая, возле дверей стояла тумбочка, на которой покоился чёрный аппарат телефона, громоздкие оленьи рога служили вешалкой, под нею стоял обувной ящик, напротив вешалки на стене висела большая картина с симпатичными медвежатами, с права были двойные двери ведущие, по всей видимости, в зал, слева в торце в одну сторону за поворотом была спальня, а в другую вход на кухню, посередине двери в туалет и ванную, около которых и стояла Клара Израилевна, караулившая внука:
— Что, осматрриваешь мои хорромы, прроходи, прроходи, сейчас будем завтрракать и знакомиться.
И она хрипло закашлялась.
— Не обрращай внимание, я не больна, прросто куррю, как парровоз.
Из туалета вышел улыбающийся Сёмка.
— Так, теперрь помой рруки и на кухню.
Фрросенька, занеси свои вещи в спальню, сюда на лево, воспользуйся услугами и тоже прроходи на кухню, я ставлю чайник, и с Сёмочкой сделаем рревизию в холодильнике.
Фрося мысленно улыбалась, ей было уютно в этой квартире и с её хозяйкой.
Сёмка с удовольствием уплетал шпроты, не обращая внимания на колбасу, сыр, творог и печёночный паштет.
Эти вкусные маленькие рыбёшки он ел только однажды в Вильнюсе и ещё тогда они ему очень полюбились.
Женщины с улыбкой наблюдали за мальчиком, сами попивали чаёк в прикуску с бутербродами.
Они не спешили форсировать события и приступить к волнующему их разговору, который для обеих был очень важен.
После завтрака, Фрося не дожидаясь команды и отвергая сопротивление хозяйки, вымыла и вытерла посуду.
Затем, они втроём перешли в зал, где стоял диван, два массивных кресла, буфет и к великой радости Сёмки, телевизор:
— Ого, какой огромный, больше чем у тёти Баси, а можно его включить?
И он игнорируя маму, просительно уставился на бабушку.
— Можно, конечно, можно, любишь телевизорр, дома не насмотррелся?
— А у нас нет телевизора, только у Аньки в Вильнюсе.
Клара Израилевна посмотрела на внука, а потом на Фросю:
— А пусть он смотррит, а мы с тобой доррогуша прройдём опять на кухню, он не будет нам мешать, там и поговоррим, а я покуррю.
Она включила телевизор, показала мальчику, как переключать каналы и шустренько засеменила на кухню, шморгая домашними тапочками:
— Фрросенька, ты можешь попить ещё чаю, а я хочу кррепкое кофе и папирросу.
Хочешь, я и на твою долю сваррю кофе, я это делаю отлично.
Нет, Фрося была не привычна к этому новомодному напитку, поэтому она приготовила себе чаю и села напротив пожилой женщины.
Та уселась, по всей видимости, на привычное своё место, в одной её руке дымилась чашечка с вкусно пахнущим напитком, а в другой папироса «Казбек»:
— Доррогуша, если не возрражаешь, я перрвая начну ррассказ, потому что ты встрретилась с моим сыном горраздо позже, а то, что ты с ним встретилась, у меня нет никаких сомнений.
Я и во врремя рразговорра с тобой по телефону поверрила тебе срразу, а ты не думай, я не очень доверрчивая.