К ним подошёл, стоявший не далеко Стас и взволнованная мать познакомила сына с гостями:
— А, вот и мой старшенький, вон какой вымахал, сибирякам не уступит…
И все дружно рассмеялись.
Аглая притянула к своей пышной груди засмущавшегося парня:
— Ну, гляньте, совсем не похож на Андрея, ни лицом, ни статью, а жених хорош, что ж мы подружка проморгали, могли бы и родственницами стать.
Подруги расхохотались, а молодые люди от слов развеселившейся женщины, не знали куда глаза спрятать.
Стасик, обменявшись наскоро рукопожатиями с девушками, подхватил тяжёлые сумки и пошёл на выход в город, к поджидавшей их возле маленького Поставского вокзала — своей гордости, личной «Победе».
Вечером справившись с работами по хозяйству Стасик с Ниной и примкнувшие к ним юные гостьи, поехали на озеро искупаться, благо погода вполне позволяла.
Лето хоть и подходило к концу, но жара в этом году пока не отпускала.
И подруги остались одни в доме, и как было задумано, уселись на кухне, но вместо чая на столе стояла бутылка водки и разная снедь, за приезд надо было выпить, а потом можно и разговоры говорить.
Когда-то почти семь лет назад они точно также сидели за столом вдвоём под бутылочку водочки и закуску.
Только это происходило за много километров отсюда, в далёкой Сибири.
На этот раз хозяйничала Фрося:
— Давай подружка за встречу, за Лидочкино поступление, жаль, конечно, что Наташка провалила, но ей ведь только семнадцать, подготовится и обязательно поступит в следующем году.
И подруги лихо опрокинули рюмочки, аппетитно захрустев малосольным огурчиком.
После того, как смахнули и по третьей, Фрося поинтересовалась:
— А, как там мой Андрейка, как он тебе…?
— Ах, Фросенька, это уже не тот Андрей шестилетней давности, парень красавец, умница каких ещё поискать, но с червоточиной.
Ты, конечно, в письмах описывала его закидоны, а мне честно сказать не верилось, но как говорится, лучше один раз увидеть… в нём стало столько от его папаши, мы для него примитивное быдло, деревенщина не отесанная, мне то наплевать, а вот за девчонок обидно.
— Да, знаю, знаю Аглашенька, он и семью свою ни во что не ставит, Стас для него — чурбан, Аня — наивная дурочка, а Сёмка, вовсе будто сбоку-припёку.
Ай, что там говорить, родная мать для него мало что значит, иногда мне кажется, если бы не мой кошелёк, так и вовсе забыл бы о моём существовании.
Всё жду, остепенится, образумится и поймёт, что семья всегда останется семьёй, одному в этой жизни тяжело.
Я вот, одна так и мыкаюсь, а иногда так хочется голову кому-то положить на плечо, хорошо ещё, что у меня Анютка есть, повзрослев, для меня стала настоящей подружкой, но она далеко и кто знает, как у неё жизнь повернётся…
— Фрось, ещё немножко и я тебя жалеть начну, можно подумать, что вокруг меня одна родня живёт, вот девчонки разъедутся и буду со своим Колькой жизнь коротать, а тот, то на работе, то на охоте или рыбалке.
— Ну, давай будем жалеть друг друга и сопли пускать.
— Нет уж, наливай, выпьем и поведай про поездку свою в Ленинград, а то Андрей своими намёками доконал.
Фрося неожиданно зарделась, как же ей рассказать подруге о своём безрассудном поведении.
Вела себя так, словно она не взрослая женщина, а какая-то распутная девка.
Ей было крайне неловко, но она решилась, а как же могло быть иначе, ведь кому, как не Аглае она могла поведать всё то, что произошло три с лишним месяца назад в Ленинграде.
Фрося бросилась в свой рассказ, как в омут головой.
Подробно поведала, каким образом встретилась в поезде с Виктором, как бравый морской капитан сразу же произвёл на неё невообразимое впечатление.
Она описывала подруге красивое ухаживание кавалера, такое она раньше только в кино могла увидеть.
Со смехом рассказала, как она чуть не умерла от страха в ресторане от всей этой роскоши и огромного количества приборов на столе…
Тут уже они вместе залились смехом, у Аглаи даже слёзы выступили:
— Фросенька, я бы от страха точно, ещё больше, чем ты испугалась, даже в трусики могла бы наделать.
Ты ещё молодчинка, справилась с этим.
— Какой там справилась, просто Витя настоящий кавалер, не дал мне полностью ударить в грязь лицом.
— Ну-ну, продолжай, у тебя такая жизнь и кино не надо.
— Аглашенька, мне даже самой до сих пор не понятно, как я смогла в первый же вечер после знакомства, отдаться чужому мужчине.
Даже не знаю, что со мной произошло, но не потому же, что я какая-то изголодавшаяся баба, ты ведь знаешь, я ведь без этого годами жила и даже не задумывалась о мужиках.