Молодёжь увлекаемая Аней убежала в круг танцующих.
Аглая не стала приближаться к разбирающимся между собой любовникам и Фрося с Виктором остались наедине…
Виктор к этому времени уже взял себя в руки, проглотил невольную раздражительность связанную с тем, что неожиданно увидел Фросю в объятиях другого мужчины и неважно даже, что в танце:
— Фрось, прости меня, я просто очумел, глядя, как профессор тебя обнимает, и что-то нашептывает.
— Ладно Витя, проехали, с ревностью я когда-то была знакома, но это было так давно.
Виктор привлёк к себе обиженную женщину:
— Я по тебе соскучился, прости, что слегка запоздали, неожиданная поломка приключилась с нами, больше десяти часов находились в пути.
Фросенька, ты должна мне простить мою нервозность, ведь я так спешил к тебе, вот и сорвался, конечно же, ты вольна танцевать с кем ты захочешь, я же не падишах какой-то.
Фрося не стала развивать эту тему, а повлекла мужчину в гущу свадьбы:
— Витенька, пойдём к столу, я тебя познакомлю с некоторыми гостями, многих из них, ты знаешь по моим рассказам…
Первым делом она подвела его к жениху с невестой — Виктор их торжественно поздравил и вручил Стасику большой пакет, а Нине букет белых роз.
Фрося не стала разыскивать Степана и Алеся, она посчитала ни к чему дразнить гусей и накалять обстановку на свадьбе, хотя приступ ревности Виктора ей совсем не пришёлся по душе.
Фрося оглянулась и хорошо, что в этот момент рядом оказалась Аглая, которая сама привлекла к себе мужчину и звонко его расцеловала:
— Ого, никогда не целовалась прежде с морским капитаном, хотя мой муж тоже закончил войну в этом звании, но в артиллерии.
— Рад, очень рад знакомству, мне Фрося много о вас рассказывала.
— Ну, что это за обращение, чай не чужие, оба в друзьях Фросиных значимся, может ещё по имени отчеству начнём друг друга величать.
— Аглашенька, ты решила своим напором вовсе смутить нашего бравого капитана, а он, между прочим, с дороги и на свадьбу приехал.
Давайте за стол и, как положено поднимем рюмочки за молодых.
— Правильно Фросенька, а я уже нам и местечко приготовила, торжественная часть ведь закончилась, можно уже и вольно рассаживаться.
Фрося благодарно посмотрела на подругу, которая тонко разобралась в возникшей ситуации.
Андрей издали также оценил момент, остановил музыкантов и пригласил гостей к столу:
— Дорогие гости, официальная часть уже закончилась, прошу рассаживаться вольно, в полюбившейся вам компании, девочки, вон уже несут горячее и наша свадьба набирает обороты, наливаем, наливаем…
Последовали новые тосты, среди которых были и от военно-морского флота, и от студентов, и от работников завода тракторных запчастей…
Аккордеонист подсел к столу и тёплый августовский вечер огласила вольная народная песня.
Не надо было сомневаться, что тут заводилой выступила Аглая, эта бывшая уралочка, а нынче сибирячка, знала столько песен, что гениальный аккордеонист только успевал вслед за ней подбирать мелодии.
Хорошо подпитые гости кто не принимал участие в песнопениях, разбрелись по двору по двое, трое и кучками, отводя душу в беседах, решая от хозяйских и вплоть до государственных вопросов.
Молодёжь во главе с Аней и Андреем, сбились в большую группу и оттуда всё время раздавались взрывы смеха, а заводилой отнюдь выступал не Андрей, а Миша, кавалер Ани.
Фрося издалека наблюдала за этой картиной, мысленно для себя отметив, конечно он же журналист, поэт и тот, кто сумел задурить голову её такой самостоятельной и рассудительной девочке.
Глава 60
К позднему вечеру, когда уже почти стемнело, свадьба набрала обороты.
Местные девушки и парни, приплясывая под залихватскую гармошку, соревновались в пении с солоноватым привкусом частушек.
Оттуда то и дело раздавались взрывы смеха.
Острые на язычок девушки явно превосходили парней и её Аня, тоже преуспела в этом искусстве, вызывая удивление у матери, та ведь никогда не отличалась талантами в сочинительстве и пении.
Подошёл попрощаться Ицек, в суете свадьбы Фрося вовсе потеряла его из виду:
— Ицечек, милый, прости ты меня окаянную, совсем тебе не уделила внимание на свадьбе.
— Что ты, Фрося, разве тебе до меня, я тут хорошо пообщался с Кларой Израилевной, прости нас, но мы по доброму и тебе немного кости помыли.
— О, мои кости мытые-перемытые, не отбудет от них.
Они расцеловались под неодобрительным взглядом Виктора, который издалека наблюдал доверительные отношения Фроси с ещё одним посторонним мужчиной.