Так, в её жизни появился Ицек, который скоро уедет от неё навсегда в Израиль.
С лёгкой руки и надёжного совета раввина Рувена, она наладила торговлю на рынке, и получилось очень даже удачно - деньги стали водиться и подозрений это не вызывало, глядя на безбедную жизнь её семьи.
Почитай тридцать лет без малого она самостоятельно пробивается в этой жизни, начиная с момента, когда они с Алесем тайно покинули ночью Поставы и укрылись с детьми от досужих глаз в деревенской глуши.
А потом понеслось - золото Вальдемара и Ривы, налаженное хорошее хозяйство и торговля на базаре, щедрые подарки и крупная сумма денег от Семёна, а затем, совсем не бедная жизнь на всём готовом у мамы Клары.
Что теперь...
В заветном кресле Вальдемара, в тайнике, по-прежнему хранятся оставшиеся четыре золотые монеты старого ксёндза, все драгоценные украшения Ривы, не считая только проданной броши, там же хранится и крупная сумма, которой вполне может хватить на два жигуля.
У неё есть хорошая трёхкомнатная квартира в Москве, к ней вот ещё добавилась подмосковная дача, в принципе, можно спокойно дотянуть до старости.
Стасик и Андрейка ребята материально обеспеченные хорошо, на их счёт можно не волноваться.
У Анечки финансовые дела, скорей всего, сейчас не блестящие, но её гордый муж, быстрей будет сухим хлебом питаться, но у тёщи не возьмёт и крупицы.
Это же надо, на похороны привезли деньги...
Дурачки, оторвали от деток, а может быть ещё и задолжали.
Ничего, потихоньку всунет Ане тысячу, другую, будет полной дурой, если откажется.
Рано или поздно, они уедут в свой Израиль, там, скорей всего, бедствовать не будут, всё же ребята с головами, да, и Рива этого не допустит, большое дело, когда есть на кого опереться вначале пути.
Сёмочка подрастает, на него тоже всё больше будут увеличиваться расходы, тем более, если он поступит в институт, а иначе нельзя, его бабушка другой мысли даже не допускала.
Из глубоких раздумий вывел голос Марка:
- Ну, продала корову или купила?
- Послушай, Марик, я не буду сейчас задавать тебе никаких вопросов, они, скорей всего, возникнут по ходу нашей совместной работы.
Честно тебе признаюсь, мои старшие дети не одобрят этот род моей новой деятельности и мама Клара, безусловно, не одобрила бы, но я согласна...
- Отлично, с этого момента мы компаньоны, всё вырученное в Вильнюсе делим пополам и в дальнейшем, я тебя не обижу, но есть условия - про нашу, как ты сказала, деятельность, ни одной живой душе ни слова, включая самых близких родственников.
В Москве сильно не рисуешься, за пределами живи по королевски и умоляю, подальше от политики, на этот счёт волнует твой зятёк...
Фрося перебила:
- Твои предупреждения считаю лишними, я в послевоенные страшные годы очень даже хорошо поднялась на ноги, а у меня два мужа отбывали срок в лагерях, как предатели Родины, все мои близкие где-то живут в Польше, больше десяти лет я прожила бок о бок с ксёндзом, и это далеко не весь перечень моих грехов перед властями, но я же устояла, ни разу не привлекалась, у меня хватило средств выучить трёх детей, и поверь, кое-что ещё осталось в кубышке.
Но, согласна с тобой, у денег есть свойство исчезать, когда их не пополняешь.
Если бы ты только знал, сколько я потеряла денег в шестьдесят первом и не повесилась, а очень скоро опять зажила другим на зависть...
На этот раз перебил её Марк:
- Фрося, я же в тебе нисколько не сомневаюсь, кое-что слышал, о тебе и раньше приглядывался, но приблизиться, когда рядом была железная Клара, не осмелился, да, и ты, тогда бы не согласилась, тебе это было не к чему.
Фрося вдруг обратила внимание, что она ведёт с Марком вполне бойкий разговор и совершенно не напрягается, он теперь ей показался очень даже симпатичным человеком, и она решилась на давно заготовленную просьбу:
- Я понимаю, что ты будешь спешить возвратиться в Москву к семье и работе, но очень тебя попрошу, на обратном пути заедем хоть на несколько часиков к моему старшему сыну в Поставы, там в эти дни должна рожать моя невестка.
- Да какие могут быть разговоры, заедем, посмотрю, как ты жила раньше.
- Хорошо жила, мне стесняться нечего, я никогда не скрывала, что я баба деревенская.
- Да, ладно тебе, пол Москвы из деревни понаехали, а теперь к ним и не подступиться, посмотри только на мою тёщу, рафинированная москвичка из Городка.
Так переговариваясь и смеясь, они проскочили Поставы, и меньше чем через два часа въезжали уже в Вильнюс.
глава 22
Волга Марка катила по оживлённым улицам вечернего Вильнюса.
Уставшие попутчики откровенно радовались концу изматывающей долгой дороги, особенно Фрося, которая впервые так долго путешествовала на автомобиле.
Вильнюс отличался от Москвы изобилием кафе, нарядно одетых неспешащих людей и конечно, действующими костёлами.
Фрося смотрела из окна Волги на уже хорошо знакомые ей современные проспекты, средневековые переулки и здания.
С этим городом у неё было очень много связано в прошлом, да, и в настоящем, ведь здесь до сих пор жила её дочь с семьёй:
- Марик, куда мы вначале, может заедем к моей Анютке...
- Нет, мой дорогой компаньон, вначале мы едем скинуть товар, негоже разъезжать по чужому городу с полным багажником и заваленным задним сидением соблазнительными коробками.
Поверь, воровского люда везде хватает и у милиции могут возникнуть неприятные для нас вопросы...
- А потом?
- А потом поедем устраиваться в гостиницу.
- И, я?...
- Конечно, и ты, я же не буду тебя искать по всему Вильнюсу, не на гулянки приехали, а гешефт делать.
- Мне бы хотелось остановиться у дочери.
- Фрося, давай договоримся раз и навсегда, вначале дела, а потом уже родственные связи и прочее.
Направляй машину по нужному нам адресу, дорого время, ведь уже поздний вечер.
Они подъехали к дому, где пока ещё проживал Ицек, но Марк не остановился, а проехал ещё один квартал и тогда только затормозил:
- Пройдись, пожалуйста, немножко пешком, разведай обстановку, а я тут подожду.
Фрося поняла, что она имеет дело с человеком, который серьёзно подходит ко всякому делу, его осторожность не показалась ей излишней, только сейчас она поняла в какие игры ввязалась.
Через несколько минут, она уже звонила в хорошо знакомые двери.
Квартира Ицека представляла хаос, везде валялись вещи, коробки, мешки и среди этого балагана суетилось растерянное семейство её старого друга.
Фрося быстро ввела в курс дела Ицека и тот немедленно последовал за ней к машине Марка.
Мужчины пожали по деловому руки и Ицек предложил подъехать ко входу в его сапожную мастерскую, там они разгрузятся, не привлекая лишнего внимания прохожих.