- Марк, ты же меня не предупредил, я бы прихватила из дому ещё деньги.
- А это был тест на твою сообразительность.
И, Марк улыбнулся:
- Пойдём спать, уже поздно.
Ни один человек, тем более мужчина не подавлял её так, как это делал Марк.
Но, если бы он, позвал её сейчас в свой номер или напросился к ней, она, по всей видимости, не отвергла бы его.
Марк возле дверей её номера поцеловал руку на прощание и пожелал, спокойной ночи.
глава 26
Фрося зашла в свой номер, закрылась на ключ и подпёрла спиной дверь, будто защищаясь сама от себя: боже мой, что со мной происходит, совсем сдурела баба, чуть сама не повисла на мужике, ведь не до такой степени ей нравился Марк, чтобы можно было кинуться в пучину сладострастия, как это она сделала в своё время с Алесем, Семёном или Виктором.
Восемь лет прожила в Москве и ни разу даже мыслишки не возникло, завести какую-то интрижку, хотя мама Клара недвусмысленно намекала много раз, что не годится молодой женщине так блюсти себя наперекор природе.
Да, не мучила её эта чёртова природа, а может быть просто, не возникал на её горизонте, тот мужчина, который мог бы распалить потухший в её душе и теле костёр.
Всё, с завтрашнего дня только деловые и родственные отношения с Марком.
Дурища, совсем мозгами поехала, мало что женатый, так ещё и на Сонечке, с которой, хочешь, не хочешь, а встречаться придётся.
Она подошла к комоду с большим зеркалом, стоящем в её номере и стала разглядывать в нём себя сверху до низу.
Разменяла шестой десяток, взрослые дети, внуки, а мысли, как у взбалмошной молодухи.
Из зеркала на неё смотрело ещё вполне гладкое лицо, обрамлённое густыми без видимой седины пшеничного цвета волосами, не худая, но совсем и не толстая, из декольте выглядывала соблазнительная пышная грудь, и, наконец, она встретилась со своими сапфировыми глазами, в которых отразились все её чувства, и она горько разрыдалась от жалости к себе.
Вымыла холодной водой лицо и юркнула в мягкую постель, все грустные мысли в миг улетучились, и её поглотил глубокий сон.
Утром разбудил телефонный звонок, она сквозь чуть разомкнутые ресницы, ещё не до конца проснувшись, взглянула на аппарат, стоящий на прикроватной тумбочке.
Кто это может быть, как не Марк.
Тряхнула головой и подняла трубку:
- Да, я слушаю...
- Фрося, надеюсь, выспалась, в любом случае пора подниматься.
Сейчас уже восемь часов, как справишься, заходи, пожалуйста, ко мне, кое-что обсудим, на девять заказал нам завтрак в мой номер на две персоны.
- Отлично выспалась, где-то через пол часика появлюсь...
Она не стала ждать, когда он положит трубку, сделала это первая, пора было ей показать этому снобу свой незаурядный характер.
Приведя себя в порядок, решительно постучала в двери номера, занимаемого Марком:
- Открыто, заходи, уже заждался.
Фрося переступила порог и отметила, как загорелись глаза у мужчины, когда они смерили её сверху до низу.
На ней был одет брючный бирюзового цвета костюм, купленный по совету дочери в прошлом году в Вильнюсе, волосы собрала в толстую косу, с вплетёной туда, как в молодости, голубой лентой, на ногах были надеты чехословацкие модные пантолеты, ещё больше подчёркивающие её высокий рост и стройность фигуры.
Марк не стал комментировать её внешний вид и наряд, но было видно, что она произвела на него благоприятное впечатление.
Он указал ей на кресло напротив себя и пододвинул заполненный колонками цифр листок.
Фрося только мельком взглянула на эту математику:
- Марк, я тебе полностью доверяю, а иначе бы никогда не согласилась иметь с тобой дело и хотела бы ответного доверия...
Мужчина поднял на неё свои зелённые изумрудного оттенка глаза и пристально взглянул на женщину.
Фрося не отвела взгляда, а сама впервые за время их знакомства внимательно изучала черты лица человека, с которым вчера могла сотворить глупость: высокий лоб с небольшими залысинами, волосы почти чёрного цвета с каштановым отливом и чуть волнистые, прямой средних размеров нос, полные губы, верхнюю обрамляли густые усы - симпатичный, ничего не скажешь.
Марк первым отвёл взгляд, взял в руки листок с цифрами и изорвал его на мелкие кусочки:
- Фрося, тебе это будет неприятно слушать, Ицек твой друг, но мы на нём заработали полтары тысячи рублей, сальдо каждого из нас составляет семьсот пятьдесят рублей.
Тысячу, что он переплатил, беру себе на дорожные издержки.
Вот тебе твои вложенные в дело три тысячи и навар.
- Марк, а причём я тут к навару, а гостиница, ресторан...мне подачек не надо...
- Я не буду учить тебя уму-разуму, сама научишься со временем и должна учесть, и запомнить на всю жизнь, идея в нашем деле стоит гораздо больше, чем её реализация, а этот гешефт ты, мне предложила.
Фрося пододвинула в сторону Марка отсчитанные три тысячи рублей:
- Я хочу остаться в деле, которое тут заваривается в Вильнюсе, а этого навара моей дочери на первое время вполне хватит.
Вместо того, чтобы со своим муженьком политической ерундой маяться, лучше бы научились делать деньги.
- Так, Фрося, прячем подальше банкноты, а то я слышу, к нам едет завтрак.
Молодой человек, после предварительного стука в дверь, ввёз в номер сервировочный столик.
Партнёры по бизнесу с удовольствием разглядывали скатерть самобранку, на которой аппетитно дымилась поданная прямо на сковородке яичница, кроме неё изящными порциями теснились вазочки с салатиками, копчёной рыбкой и селёдочкой, в розетках чёрная икра, сыры, масло, джемы...
Фрося обратила внимание, что на столике гордо возвышались кофейник и чайник, в заказе было учтено всё.
Марк потёр руки:
- Предлагаю, за едой никаких разговоров о делах и семейных неприятностях.
Фрося благодарно улыбнулась в ответ.
После завтрака они сразу же покинули гостиницу.
Марк подвёз Фросю к подъезду, где жила Аня, а сам отправился к Ицеку, предварительно спросив номер квартиры дочери.
Фрося с бьющимся от волнения сердцем, поднялась на третий этаж, где жила её Анютка и позвонила в дверь, и та, тут же отворилась, как будто её ждали.
Но ждали, по всей видимости, не её.
глава 27
Надежда в глазах дочери, увидевший перед собой мать, моментально сменилась на неуверенность и смущение.
Всё, что хочешь, можно было прочитать в заплаканных глазах Ани, но только не прежнюю радость при встречи с матерью.
Фрося быстрым взглядом обежала зал квартиры, в который она вошла следом за дочерью и ужаснулась.
Разбросанные повсюду вещи и детские игрушки, выдвинутые полки с бельём и бумагами, на столе остатки какой-то еды... Фросе не захотелось разглядывать дальше этот невообразимый бедлам, она сыпанула градом вопросов: