- Ну, сегодня от этого дня остались только одни крохи.
- А я не про сегодняшний день, он у нас уже расписан, завтра, как не хочешь, но всё же праздник и, как ты посмотришь на то, если мы нагрянем к тебе...
- Кто это мы?
- Ну, я с Аней и, конечно, твой младший, он меня уполномочил договориться с тобой, хочет появиться у тебя со своей Таней.
- А, почему он сам об этом не сообщает?
- Мамань, твой вопрос явно носит риторический характер, разве ты сама не понимаешь, почему.
Фрося закусила губу, но взяла себя в руки.
- Андрюша, я сама позвоню им, приглашу официально.
Вы поставили передо мной сложную задачу, ведь я совершенно не готова, но ничего, время ещё есть, пойдём сейчас с Олегом промышлять по магазинам.
- О, у нас собирается хорошая компания, только держи ухо востро, чтобы кто-нибудь из вас не сорвался.
- Сынок, за меня можешь быть совершенно спокоен.
- Отлично, я же вообще самый покладистый в этом отношении, принимаю всех безоговорочно.
- Ой ли, давно ты стал таким?
- Мамань, проехали, вспомни ещё Поставы или свои Курячичи.
Да, я ещё уполномочен сообщить, решение союза братьев, чтобы ни о чём особо не заморачивалась, с тебя твои коронные голубцы, остальное за нами, поляну накроем по высшим стандартам. Договорились?
- Договорились, договорились, к двум часам думаю будет нормально.
- Мамань, более того, прекрасно.
Фрося положила трубку и задумалась.
Подошёл Олег:
- Прости меня, пожалуйста, но я слышал весь твой разговор с сыном. О чём ты так глубоко задумалась?
Фрося мотнула головой:
- Ай, о всяких глупостях - надо сделать очень важный звонок. Но прежде ответь, ты будешь с нами завтра праздновать Восьмое марта?
- Это вопрос или приглашение?
- И то, и другое, ведь я ничего не знаю о твоих планах.
- Разве я тебе не говорил, что намерен быть с тобой все эти выходные, только в воскресенье надо будет подъехать на аэродром, кое-что утрясти, а вылетаю в понедельник.
- Вот, как хорошо. А тебе не надо позвонить домой?
- Не надо.
Фрося резко повернулась в сторону мужчины, в её глазах плясало недоумение, но Олег отвёл свой взгляд в сторону.
- Фросенька, тебе надо было срочно куда-то позвонить.
Она с шумом выдохнула, ну, почему в её жизни появляются мужчины - вечные ребусы.
Она впервые набрала номер телефона, который сама когда-то выбивала для Тани.
На другом конце провода раздался мелодичный голос бывшей её напарницы по работе:
- Здравствуй Танюха, как поживаешь...
- Ой, Ефросинья Станиславовна, здравствуйте, вы, наверное, хотели поговорить с Сёмой.
- Нет, нет, я хотела поговорить с тобой.
Возникла пауза, а потом раздался поникший голос молодой женщины:
- Да, я вас слушаю.
- Танюха, что ты так напряглась, я ведь не кусаюсь.
- Слова, бывает, ранят больней зубов.
- Как говорит мой сын Андрейка, проехали, завтра я вас жду с Семёном у себя за праздничным столом. В два часа дня, будет для вас нормально?
- Нормально, я с радостью, какой вы торт любите, я сама спеку.
- Ай, Танюха, я в этом мало понимаю, на свой вкус, а лучше спроси у Сёмки, он у меня больше в этом разбирается.
Да, чуть не забыла сказать, деток возьми с собой.
глава 29
Нельзя сказать, что после разговора с Таней настроение у Фроси улучшилось, но и не испортилась, она осталась довольна собой и своей линией поведения по отношению к ни в чём не повинной перед ней молодой женщиной.
Надо Тане было быть последней дурой, чтобы отвергнуть ухаживание Сёмки, а тем более, в её то положении брошенной жены, разве выбирать приходится.
Хотя разве Таня выбирала, она просто приняла ополоумевшего во влюблённости к ней молодца в свои истосковавшиеся по любви объятия.
Ну, чего я так взъелась на неё, разве в моей жизни не было подобных ситуаций, а Алесь, да и Сёмка - отец её младшего сына, а теперешняя ситуация с Олегом?
Всё вроде понятно, но почему так саднит душа, эх, другой доли она хотела для своего любимца.
Может он ещё перебесится и станет прежним повесой, бегающим от юбки к юбке, не заботясь о завтрашнем дне.
Тогда Танюху будет жалко, ведь она, в принципе, очень хорошая девчонка.
Почему там на небесах нам расписывают такие сложные судьбы?
Зайдя в зал, увидела уже привычную для её глаза картину, сидящего с книгой в руках Олега.
- Олежка, можешь смеяться, а я чуть не плачу, ведь впервые у меня в жизни в моей квартире сидит любимый мужчина и спокойно читает книжку.
- А, другие мужчины в твоей жизни, что книг не читали?
- Спрашиваешь про других... даже не знаю, что тебе ответить.
Первого своего мужа я ни разу не видела с книгой в руках, да и прожили мы с ним меньше года, девять месяцев из которых я была беременна.
Алесь, отец Андрейки, тот был очень грамотным, более того, был преподавателем в университете, профессором, но во время войны он только наезжал ко мне в деревню на один денёк в неделю, а то и реже, а там было не до книг, а потом он двенадцать лет маялся по лагерям и поселениям, а когда я к нему приехала, то жизни у нас не получилось, хотя с Андрейкой он занимался много, я их часто заставала двоих за книгами.
С отцом моего младшего мы вовсе вместе не жили, у нас была бурная любовь в течение нескольких месяцев, но вскорости он умер, а я осталась беременной Сёмкой.
Ты ведь друг Валеры, а он также был другом Марка, который на протяжении почти четырёх лет был моим любовником, при этом, его жена была родной тёткой моего младшего сына - о каких книжках в моей квартире могла идти речь, ведь мой Сёмка на дух Марка не переносил.
- А, отец твоей дочери?
- Отец моей дочери погиб в гетто, но он не был ни моим мужем, ни моим любовником.
Я свою Анютку из рук её матери приняла, когда мимо моих ворот евреев гнали в гетто.
Олег вскочил на ноги:
- Фросенька, какая ты героическая женщина!
Вот это да, не зря говорят - герои живут среди нас.
- Всё сказал, молодец, тогда быстренько собирайся и айда по магазинам, мне надо сделать кучу покупок - продукты, спиртное, подарки и самое главное, мне не терпится сесть за руль своей новенькой куколки.
Сидя в машине рядом с Фросей, Олег попросил показать ключи от нового автомобиля и ловким движением надел на них брелок в виде миниатюрного самолёта:
- Фросенька, я знаю, что мой подарочек к женскому празднику выглядит смешно и нелепо, но я не нашёл пока для тебя ничего подходящего, а главное того, что у тебя не было бы в наличии.