Это произошло очень быстро и адски больно для обоих. Гарри пришёл к Луи как обычно после пар в университете, но тот ему не открыл. Они стояли по разные стороны двери и блондин мог слышать, как улыбка очаровательного кудрявого парня сползла с его лица, а глаза потухли, когда он сказал из-за двери «Пожалуйста, не приходи сюда больше…» В ту секунду Луи почувствовал, как его ледяное сердце треснуло по швам. Он совсем не хотел бросать своего ангела, но решил, что так будет лучше.
И, наверное, это правда, что если любишь, то отпустишь человека, потому что именно так Гарри и сделал.
— Если что-то случится, то, пожалуйста, дай мне знать…
Луи не ответил, ведь именно для этого он и расстаётся со своим солнечным мальчиком, чтобы тот не видел, как он умирает.
Луи провёл в своей комнате три дня, не притрагиваясь к еде. Он провёл три ночи не смыкая глаз, приобретая вид больного анорексией зомби. На четвёртый день ему прописали снотворное. Оно не помогло.
Через неделю Луи стало хуже и, чтобы согреться, ему пришлось сидеть у камина целыми днями, пить горячий чай в обнимку с грелками. Теперь догадки врачей о замерзании не кажутся такими уж бредовыми. Они приезжают по очереди и в один голос заявляют, что это конец, хотя никогда с подобным не сталкивались. Гарри явно замечает ежедневные машины скорой помощи у дома Томлинсонов, смотря через окно, но он ушёл, как его и просили.
Через неделю чай перестал помогать и согревать Луи изнутри.
Ещё через неделю грелки тоже сдали позиции. Луи мог поклясться, что это хуже, чем рак. При раке «сгорают» на глазах, а он «леденел». Он ночевал у камина и больше всего он ненавидел, что вся семья видела, как он страдает, потому что он знал как им больно от этого. Его сестрёнки приходили играть с ним, а он пытался быть сильным.
В один из дней, когда все сёстры Луи были в школе, Джоанна проходила мимо камина, вытирая пыль с полок.
— Луи… Может всё-таки сказать Гарри, что…
— Нет. Он не должен знать, что я тут копыта отбрасываю.
— Луи! — возмущённо крикнула Джоанна, — Гарри не глупый. Он знает, что с тобой происходит, и он хочет быть рядом.
На самом деле Луи уже давно не было дела до его собственной смерти. Ему было всё равно, когда он умрёт, и что будет после смерти. Его интересовало только то, как с этим справится Гарри. Он надеялся, что ему хватит сил пережить всё и начать новую жизнь.
— А я не хочу, чтобы он видел это, — Луи показал на свои синяки под глазами и покрасневший нос, — Я замерзаю и зачем ему делать ещё больнее, чем ему больно сейчас?
Джоанна горько вздохнула и ушла из гостиной. Она попрощалась с Луи, когда уходила на работу. В общем, всё было как обычно: так же чертовски холодно и на душе, и на сердце, но через час Луи почувствовал покалывание в пальцах рук и снял перчатки. Его пальцы начали синеть, а от каждого удара сердца холод разливался по всему телу. Он на удивление спокойно воспринял, что это был его конец и смирившись молча лёг на пол. Ему больше не за что было держаться. Он положил руку на пол и тот покрылся льдом рядом с ней. Луи представил каково это будет его семье найти его мёртвым на ковре у камина, это ведь разобьёт им сердце. Но даже семья его не так беспокоила, ведь его мать остаётся не одна. Его больше волновало, как Гарри переживёт это и сможет ли он это сделать вообще. Мысли бы и дальше накатывали его, пока свет не померкнет в глазах, но тут он услышал как по лестнице из его комнаты шли до боли знакомые шаги.
Кто-то залез через окно. И это мог сделать только один человек.
В отголосках сознания Луи подумал: «Только не это.» На входе появился Гарри. Он явно бежал, боясь опоздать.
— Тебе не нужно было приходить… — силы Луи покидали его, но он смог привстать на руках, внезапно почувствовав тепло.
— Я не позволю тебе так просто уйти, — он топнул ногой, как тогда в детстве и из-за этого Луи слегка улыбнулся.
— Это ведь не я решаю.
— Ты — идиот, ты не имел право позволять мне дружить с тобой! Я мечтал о тебе с шести лет. Чёрт, я же люблю тебя!
Гарри начал приближаться большими шагами к Луи, но тот резко отодвинулся ещё дальше, ощутив резкий приятный прилив сил.
— Не подходи! Я без перчаток! — предупредил блондин, и он определённо чувствовал, как ему стало теплее, но наверное это всё камин, в который он едва ли залез.
— Да мне плевать! Уж поверь, у меня было время подумать. И знаешь что, Луи Томлинсон?! — он пригрозил пальцем, будто ему не двадцать лет, а десять, — Тебе придётся принять тот факт, что, если ты замерзаешь, то я лучше замёрзну вместе с тобой, чем останусь без тебя вовсе.
Сердце Гарри стучало как бешеное, он снова начал подходить к Луи. Блондин хотел убежать, исчезнуть лишь бы не заморозить своего мальчика, но он был слишком слаб, чтобы куда-то бежать. Он лишь безуспешно елозил ногами и руками, пытаясь не дать Гарри его затронуть, оставляя на полу новые ледяные корки.
— Нет, нет, нет…
Луи зажмурился. Он был в панике, хотел кричать, орать, бить руками всё, что попадётся под руку, но шаги Гарри были слишком большие. Он быстро склонился над блондином, а тот смог почувствовать только лёгкое прикосновение пальцев о щёку, прежде чем ощутить чужие губы, которые целовали его. Сердце Луи замерло, а после начало громко стучать, разливаясь теплом по всему телу. Он вдруг осознал, что ему непривычно тепло, чего не было даже после литра самого горячего чая и сотни грелок. Он словно вампир, которого превратили в человека. Щёки пылали, а по венам обжигающе текла кровь. Среди всего этого тёплого безумия он даже не заметил, как всё это время отвечал Гарри на поцелуй. Как бы то ни было, дыхание не вечно, и им пришлось оторваться друг от друга.
— Я не понимаю… — недоумевая сказал Луи, глядя на свои руки, которые вновь приобрели бежевый оттенок, — Я чувствую тепло, Хаз, — он коснулся своей груди и поднял взгляд на Гарри, — И ты…ты всё ещё жив, и я могу прикасаться к тебе, — он ткнул пальцем в ямочку на лице кудрявого.
— Прекрати, мне щекотно, Лу.
— Ты издеваешься, Гарольд?! Я…я больше не умираю и ты всё ещё жив, — он остановился, как будто до него только что дошёл смысл собственных слов, — Ты всё ещё жив. Ты жив, — Луи сорвался со своего места, набрасываясь на Гарри, зажимая его в своих руках и роняя их обоих на пол.
Кудрявый только смеялся, а блондин всё никак не мог поверить в произошедшее. Но они оба наслаждались прикосновениями, ведь они не чувствовали друг друга уже пять лет. Даже малейшее прикосновение казалось для них какой-то голубой мечтой, а теперь они вновь обнимаются и, кажется, это немного сносит им крышу.
Луи какое-то время смотрит на Гарри сверху вниз, а затем начинает покрывать его лицо маленькими поцелуями.
— Прости, что заставил тебя уйти. Прости, прости, прости.
Гарри не ответил, а только положил свою руку на сердце Луи. Это было больше, чем простые слова.
— Я забыл какой ты тёплый, Хаз, — он продолжал трогать своего летнего мальчика и улыбаться, — Только вот…недавно на меня села птица и она замёрзла. Значит это распространяется и на людей тоже. Так говорят врачи. Но ты не замёрз, почему?
— Не знаю, — Гарри пожал плечами, — Может я особенный.
— Ты и без этого всегда был особенным, глупый!
Так они лежали растворяясь друг в друге несколько часов, пока не пришла Джоанна. Она только восхищённо ахнула, когда увидела их спящими в обнимку у камина. Они размеренно дышали и улыбались сквозь сон.
***
Луи по-прежнему создавал для Гарри лёд, когда его чай был слишком горячим.
Гарри по-прежнему растапливал сердце Луи, когда тот злился.
Луи всё ещё удерживал Гарри от падения на землю, колдуя под ним сугробы.
Гарри всё ещё был рядом с Луи, когда все остальные отворачивались.
По отдельности они лишь существовали, а вместе полноценно жили. Они были вместе и только друг для друга.
Магия Луи никуда не делась. Он всё ещё страдал от неё, как от проклятия, но Гарри всё менял в мгновение ока. И этому была одна простая причина: Луи был зимой, а Гарри воплощением лета.