…Колчак мечтает стать новым державным венценосцем. Этому не бывать! Армии Восточного фронта, опираясь на мощную поддержку всей трудовой России, не допустят торжества паразитов… Неудачи временны и объясняются главным образом тем, что нам пришлось отвлечь часть сил наших на Южный фронт… Вперед же, товарищи, на последний, решительный бой с наемником капитала — Колчаком!
Вперед, за счастливое и светлое будущее трудового народа!»
В приказе № 021 излагались конкретные задачи, поставленные перед каждой армией, перед каждой дивизией и даже перед некоторыми бригадами. Приказ имел важнейшее оперативное значение.
«…Требую от всех, — писал в приказе Фрунзе, — проникнуться сознанием крайней необходимости положить предел дальнейшему развитию успехов противника, дабы при содействии ожидаемых из областей подкреплений перейти к контрудару и нанести врагу решительное поражение».
Медлить было нельзя. Красные и белые флажки на большой оперативной карте в вагоне Фрунзе день за днем придвигались к голубой линии Волги.
С севера сырой камский ветер доносил глухие раскаты артиллерийской пальбы. Корпусным командиром колчаковской армии уже мерещились сквозь стекла их цейсовских биноклей оттаявшие, в ветлах и вербах, берега великой реки, на которой начинался буйный весенний ледоход.
Штаб белой армии издавал один за другим приказы, полные ликования.
Фрунзе спал по часу, по два в сутки, не больше. Он проверял подход затребованных подкреплений, подписывал приказы по группе, требовал отчета о сделанном, в сотый раз продумывал боевые задачи. Лицо у него осунулось, пожелтело, он оброс бородой, но глаза не теряли усмешливой искорки.
— Борода пригодится, — с улыбкой ответил он, когда кто-то напомнил ему о бритье. — Вот побьем белых здесь, в Туркестан пойдем, а там бороду уважают…
Чапаев прислал Фрунзе захваченный у белых один из последних оперативных приказов по армии генерала Ханжина с указанием расположения соединений и частей. Этот приказ позволил Фрунзе установить стыки белогвардейских соединений и точно нацелить удары войск Южной группы.
Все, что было возможно, сосредоточивалось для контрнаступления, которое должно было начаться мощным фланговым ударом с юга на север из района Бузулука. Здесь Фрунзе сосредоточил самые боеспособные войска, создав из них ударную группу.
Такому замыслу все более благоприятствовало непомерное удлинение левого фланга наступающей колчаковской армии генерала Ханжина и вместе с тем сохранение в руках Красной Армии железной дороги
Самара — Кннель — Бузулук — Оренбург. Три колчаковских корпуса генерала Ханжина хотя и наступали успешно, но двигались по враждебной им земле, политические цели колчаковцев были чужды как русскому, так и башкирскому населению. А плети и виселицы колчаковских карателей и интервентов вызывали у народа беспредельную ненависть.
Накануне операции перебежчик из штаба группы похитил один из оперативных приказов. Однако Фрунзе решил не переделывать свой план, слишком серьезно и детально разработанный. Намеченный срок контрудара также не откладывался.
Тем временем белогвардейский корпус генерала Войцеховского уже создавал угрозу городу Чистополю и даже Симбирску, захватив станцию Нурлат. Корпус генерала Голицына подошел к городу Сергиевску, захватив при этом Бугуруслан. Корпус под начальством генерала Сукина, захватив Стерлитамак, двигался к городу Бузулуку, перейдя через важный рубеж — реку Дему.
В. И. Ленин особо предупреждал штаб Восточного фронта о недопустимости сдачи Чистополя, ибо падение Чистополя означало бы выход Колчака на Волгу в непосредственной близости к Казани. Ни одного часа нельзя было больше терять. Контрнаступление должно было начаться в конце апреля. Ему предшествовали действия войск, прикрывавших сосредоточение ударной группы. 24-я дивизия, впоследствии прозванная «Железной», вступила в успешные бои с войсками 6-го корпуса белых в районе Михайловское-Шарлык, а 20-я дивизия — с 4-м корпусом колчаковского генерала Бакича на реке Салмыше.
Преодолевая неимоверные трудности; перетаскивая орудия и снаряды через разлившиеся ручьи, через глубокие, скрытые снегом овражки, топи, переходя вброд бесчисленные речонки башкирского Сырта, полки Чапаева, высадившиеся на станциях Толкай и Алтуховка, 23–24 апреля вошли в соприкосновение с противником западнее Бугуруслана.
В авангарде Чапаевской дивизии, направленной Фрунзе к Бугуруслану, шел полк иваново-вознесенских ткачей. Чапаев по приказанию Фрунзе предоставил ивановцам возможность проявить себя в бою поскорее.