Вера поморщилась от боли в спине. Да, эти проблемы никогда не зависели от ее возраста. И, быть может, если бы спина не беспокоила ее хотя бы сейчас, это порадовало бы ее хоть как-то.
Но нет, ничего хорошего с ней не происходило.
Проходя мимо открытого кафе, в котором было лишь пару человек, Вера вдруг остановилась, услышав знакомый, низкий голос.
Повернувшись, она уронила челюсть.
Кажется, Бог сейчас на небесах не просто хихикает, а громко хохочет, наблюдая над тем, в каком абсурде погрязает его мученица.
- Никита... - Прошептала Вера, подходя ближе к ограждению открытого кафе. Он сидел за столиком и о чем-то оживленно разговаривал по телефону.
Поджав губы, Вера насупилась. Прекрасно. Он сидит здесь и радуется жизни. А то, что за все семнадцать лет он проведал Катю только первые пять лет - в этом нет ничего страшного, конечно!
Отчаяние Веры сменилось гневом. Сейчас, когда она находится в такой ситуации, ей уже нечего терять. Может быть, все это вообще сон, только нескончаемый и слишком реальный, а значит, она может делать все, что ей угодно.
Так, она села перед своим бывшим мужем в очень дерзкой, угрожающей позе, опершись руками о стол и смело, даже сердито глядя в глаза обескураженного мужчины. И правда, что за странность!
Мужчина тотчас положил трубку и с легкой улыбкой на губах вопросительно кивнул.
- Вам, юная леди, что нужно?
Вера усмехнулась. Вежливый сукин сын! Какое интересное сочетание несочетаемых качеств в одном большом и в то же время ничтожном человечишке!
- Что мне? - Вера изогнула бровь. До нее совсем не доходила мысль о том, что она вполне может выглядеть сейчас более чем нелепо. Но как можно думать о такой мелочи сейчас, когда хуже вообще некуда? Да что ей терять? Боже...
- Да-да, вам, - по его лукавому выражению лица можно было подумать, что его все это забавляет. А в это легко поверить - его всегда все забавляло. Наверное, и то, как он уходил от Веры к другой и как оттягивал несколько месяцев уплату алиментов. И то, что никак не участвовал в воспитании и вообще жизни своей дочери.
И правда, как забавно.
- Хочу в твои бесстыжие глаза посмотреть, - произнесла она так хладнокровно, как, в общем-то, не свойственно ни ей, ни таким «юным» девушкам в целом. Но... нет, повторять мотивы Веры вообще глупо. Сплошная тавтология получится.
Мужчина не удержался от смешка.
- Забавно.
Вера осклабилась.
- Да, забавно. У тебя вообще все в жизни всегда забавно, правда?
Улыбка растаяла на его губах, как мокрый снег на раскаленном от апрельского солнца тротуаре.
- Девушка, вы в порядке?
- Я - нет. А ты в порядке?
Он промолчал. Она застала его врасплох, право слова...
- Где ты был все эти двенадцать лет? В Нарнии?
Мужчина учащенно заморгал. Эта девчонка не просто его удивила, она его с толку сбила!
- Какие двенадцать лет? Девочка, ты кто?
Вера от злости скривила губы. Смотреть на его лицо она больше не могла...
Тем более и потому, что в свои сорок он выглядел лучше, чем она в свои восемнадцать.
Вера вскочила со стула и сказала:
- Мог бы хоть раз заглянуть. Кит, - добавила она, но не с той нежностью, с которой она обращалась к нему по молодости, а холодным, металлическим тоном.
Потом развернулась, спеша к выходу.
Но вслед она услышала беспокойный, ошеломленный крик:
- Катя?!..
Вера остановилась.
Катя...
Он принял ее за Катю.
Вера замешкала. Что ей делать? Сказать, что не она? Пусть еще скажет, что это Вера, а что семнадцать лет вдруг исполнилось вместо тридцати семи - пустячок такой! Бог порадовал подарком, ничего особенного.
Но если она соврет ( что, в ее положении, и не будет страшной ложью), это обернется к ней, может быть, выгодой.
Вера обернулась и надменно приподняла подбородок, припомнив, как это всегда делала обиженная Катя, любившая показать свой характер в очередной раз в чем-то провинившейся и раскаявшейся матери.
Никита по ее виду сразу понял, что это она, его дочь.
Он подошел к ней, все еще моргая и качая головой. На лице его и правда отразилась маленькая толика вины.
- Ты... ты так изменилась, ты...
- Изменилась? - Перебила она и фыркнула. (Было странно играть Катю, ведь она, Вера, никогда бы себя так не вела даже с таким отцом) - Да, наверное. С последней твоей вести прошло не три дня, так что...
У нее в груди что-то радостно защекотало. Она почувствовала силу, силу своей дочери. Она одержала вверх! Совсем как Катя!
- Прости меня, я... Прости, Катенька... А давай, давай съездим куда-нибудь? У меня машина новая.
Зря это он сказал. Может, растерявшись, отключил мозг? Ведь это снова обернулось ему боком.
- Правда? Да у тебя и жизнь новая, в которой мне вряд ли есть место.