Она отвернулась, потому что не могла уже сдерживать триумфальную улыбку. Сейчас она отомстит! Отомстит за себя и за дочь! О, какое это сладкое чувство... Почему она раньше не испытывала его, а позволяла другим, унижая ее, довольствоваться этим чувством?
- Нет, Катенька, постой... - Он мягко взял ее за плечи и обернул к себе. - Ты же знаешь, что всегда есть. Я... я просто не мог. Меня не было в России.
И это снова был промах!
Вера опять фыркнула.
- Наверное, на островах? Что ж, я рада за тебя...
- Нет, Катя, ну что ты! - Казалось, мужчина уже был готов завыть. Какая непробиваемая, дерзкая и наглая! Это уж точно не в мать...
- Все. Я ухожу.
- Нет, стой... А... как... как мама?
Какой смысл говорить, как она? Да лучше не бывает! Потеряла какие-то семнадцать лет жизни, придя к тупому существованию, а вот сегодня вообще сошла с ума...
- Мама умерла.
И она увидела, как его глаза расширились и как мгновенно побледнело лицо. Видимо, он ожидал услышать все, что угодно, но не это.
- Что?.. - Эхом повторил он. - Как?.. Когда?
- Какая тебе разница? Тебе же плевать, - голос ее истерически дрогнул.
- Плевать? Нет, Катя, мне...
- Остался бы с нами! - Выкрикнула она и, уже заполняющаяся потихоньку горячей яростью, поняла, что пора уходить. Что толку играть на его нервах, получая ложную реакцию? И ежу понятно, что он ничего не чувствует, ни о чем не желает, ни перед кем не раскаивается.
Вера выбежала из кафе, но он настиг ее на улице.
- Катя! А куда же ты теперь? С кем ты?
- Ни с кем. У мамы никого больше нет. А твои родители, видимо, тоже на островах?
Никита тяжело сглотнул. Никогда не думал, что этот обычный день станет для него таким.
- Я заберу тебя к себе.
- Нет.
- Я заберу.
- К своей шлюхе?!
Вера опять забыла, что она «Катя».
Никита моргнул одним глазом, но промолчал. Вера, тяжело дыша, отвернулась.
И задумалась.
Что ей делать?
Соглашаться? Или отстаивать честь?
Но, по сути, ей делать больше нечего. Сейчас она откажет и уйдет. Куда? Обратно домой, плакать и ждать, когда весь этот ужас закончится? Искать Катю? Но где? Понятное дело, что ее нет.
Наверное, ей ничего не остается делать...
- Кать... куда же тебе идти?
Она отвернулась и поплелась от него прочь. Слезы заслонили глаза, она вновь вспомнила, что она та самая Вера, ранимая, бесхарактерная, слабая и несчастная. И что долго притворяться своей сильной по духу дочерью она не может.
Вера остановилась и почувствовала, как кто-то подошел к ней со спины и положил руки на плечи. Она закрыла глаза и прошептала:
- Мне некуда идти.