– Да, сегодня, но ты говорил о кресте и иконах.
– Вот да, именно крест. Я обещал студентам из художественного принести его на реставрацию. Отнесу что-то другое значит, не нарушать же обещание. Однако я озадачен, даже смущен!
– Я поменяю замок на двери в хранилище, согласен?
Отец откинулся на спинку стула со странным выражением удивления и конфуза на лице:
– Ты думаешь, вот как?
– Отец? – батюшка странно, пристыжено сжался, но Сашке не хотелось вникать в тонкости его настроения.
Иоанн затряс головой:
– Нет, не думаю, что кто-то мог залезть! Нет, исключено.
– Ничего такого в том, что мы запираем двери.
Иоанн снова затряс головой, но тут же словно смирился с какой-то мыслью и вздохнул.
– Безусловно, ты прав, – и прежним тоном продолжил: – Александр, надо бы побелить павильон бесплатной трапезы, и каштан тебя ждет не дождется.
– Отец, как-то руки не доходят. С приходом весны всегда много работы.
– Я знаю, чем ты был занят – Региной Волданович. Не так ли? Любовь, любовью, но каштан скрипит, прихожане жалуются на него, он весь высох и того гляди сломается. А если, не приведи Бог, пришибет кого-нибудь, то-то будет скандал! Старое дерево убило прихожанина в доме Господнем! – Иоанн потряс головой, чтоб развеять страшные мысли. – А ещё я просил тебя не ставить тарахтелку у парадного входа. Вот те раз – мотоцикл у главных ворот!
– Да, но хранилище, отец.
Было заметно, что Иоанну неприятна эта тема, он поерзал на месте, словно не мог удобно усесться и засопел в бороду:
– Анжелика ходила в подвал за новой рамкой, но тоже не знает про распятие. Она вообще не проявляет должного интереса к церкви. И отказалась помогать с подопечным.
– Я врежу замок, а ключи будут лишь у тебя и у меня, идет?
Иоанну, как будто, понравилась идея, он кивнул.
– Давно уже я завел своеобразную картотеку, каталог, записываю туда всю старину нашего хранилища. Все здесь, – Иоанн открыл створку стеклянного шкафа и вынул книгу в кожаном переплете, – Я проделал эту опись с превеликим трудом и до сих пор заношу сюда все, что могу узнать об экспонатах. И Кирилл вызвался помогать.
– Он тебе по душе? – Сашка не пытался скрыть отвращения в голосе.
– И весьма! Он прекрасный мальчик, такое рвение, такая готовность и великая преданность службе, – отец посмотрел с вызовом, – В наше время редко встречаются молодые люди со столь ярой самоотдачей. К тому же Кирилл увлекается фольклором, знает столько поговорок – так интересно, – Иоанн довольно заулыбался, словно это обстоятельство было невыносимо приятно.
Сашка помялся, но выдавил:
– Он подлизывается к тебе.
Иоанн выставил вперёд указательный палец, призывая Сашку быть осторожней в суждениях:
– Кирилл всеми силами пытается выказать мне свое уважение, выходит слегка неуклюже, тут согласен, но помни, что он ещё юн и во многом не сдержан.
Иоанн не скрывал, что хочет видеть Александра рядом с собой в церкви, но, не смотря на волю отца, Сашка оставался холоден к богослужению и всячески избегал любого проявления набожности. Иоанн испытующе посмотрел на сына, Сашка выдержал взгляд.
– Я вот чего, – отец постучал пальцем по кожаному переплету, – надо бы свериться с каталогом, вдруг еще что потерялось, кроме икон, распятия и… и складня.
Сашка удивленно уставился на отца.
– И складень! Почему ты сразу не сказал?
Впрочем, Сашка и сам догадывался, почему отец молчал .
–Я не знаю, как об этом говорить, слишком невыносимо, – Иоанн выглядел растерянным, он зашагал по флигелю, словно хотел скрыться из-под вопрошающего взгляда сына, – Спервоначала пропали часы… Происходит нечто непонятное, не похожее ни на что.
– На воровство очень похоже. Старинные иконы и твои позолоченные часы можно удачно сбыть, если изловчиться.
Иоанн сморщился, словно эта мысль ранила его.
– Нет-нет, – он совсем по-детски выставил ладошками и замахал ими, будто отгораживался от дурных слов, – Я протестую, такие вещи невозможны, только не в моем доме.
Было заметно, как он сопротивляется очевидному, как не может разом принять столь отталкивающий для себя вывод. Сашке стало немного грустно при мысли о том, как сильно печалит отца происходящее, настолько, что батюшка вынужден впускать в себя осознание по крупицам, дабы не подорвать свою веру в людей. Поняв, что разговор дальше не пойдет, Сашка дотянулся до лежащего на столе кожаного каталога и взял его в руки.