– Влюбился, что ли, Герасимов? – Рита Калашникова хлопнула Мишку по спине.
– Даже не знаю что ответить… – Мишка задумчиво потер подбородок, не сводя глаз с Блаженко. – Любовь рождается в душе, а у меня явно не душа зашевелилась!
– Не мудри. Красивая помада!
– Ох, Марго! – Мишка шумно выдохнул. – В каждой помаде живет крупица дьявола!
– Сразу видно влияние Андрея! – нахмурилась Рита. – Что ты имеешь ввиду?
– Да, все эти блестящие губы, краска… Все это не делает никого красивее, зато появляется такое чувство… Странное чувство жара… Оно просачивается из самых недр, из глубины… И я словно наэлектризованный! Как бы тебе объяснить…
– Похоть, – подсказал Богдан.
– Да!
Рита взглянула на Кристину Блаженко:
– Какой же ты мерзкий, Герасимов!
Мишка довольно улыбнулся :
– Ладно. Сейчас будет обществознание, как учительница?
– Хо! Огонь! – глаза Андрея сверкнули за стеклами очков. – Магдалина Лаврентьевна Кила.
– Как это так? Кто!?
– Мы зовем ее Могила, – Андрей сбавил голос, – страшная женщина, п-п-просто зверь! Очень строгая, грубая! Натуральная злюка! Лика говорила, как однажды Могила невзлюбила одну девчонку – ликину одноклассницу. Сначала шпыняла ее по-всякому, прррридиралась, дергала. П-потом стала заваливать на уроках! А п-п-позже совершенно выжила ее из школы! Девочке так и п-п-прришлось перевестись, п-потому что Могила затыркала ее, а за год светила "двойка"! Главное, совсем не было пррричин для неп-п-приязни, Могила просто выбрала ее своей жертвой! Она избирает одного ученика, чтобы срывать на нем зло и мучить, пока тот не уйдет из школы. И, кстати говоря, п-п-последний ее избранник выпустился в п-прошлом году!
– Намекаешь на то, что ей пора искать нового? – спросил Мишка. Андрей задумчиво покивал.
– Но, говорят, у нее память дырявая! – добавил Богдан. – Лика рассказывала, что Могила не запоминает ни учеников, ни отметки. Она приходит в школу только для развлечения, чтобы время убить и поиздеваться над кем-нибудь. А сами уроки ее мало интересуют!
Дверь хлопнула и в класс вошла женщина, плотно затянутая в серое платье. Она была сухенькая, с тугим пучком на голове и пронзительным голосом .
– У тебя началось буйная личная жизнь, Блаженко!? – ледяной голос, умноженный тишиной, зазвенел по кабинету . Кристина захлопнула зеркальце и спрятала его в карман. – Это всегда легко понять – раз появился боевой раскрас, значит на горизонте мальчик! Все в сборе?
– По болезни отсутствующих нет, – залепетала Рита, – но вот в столовой дежурят....
– Закрой рот, Калашникова! Тебе не давали право слова!
– Но вы спросили, кого нет, а я дежурная…
– Это был риторический вопрос. – Могила одарила Риту брезгливым взглядом и та потупил взор.
– Может тоже начать краситься? – шепнула Рита Богдану.
– Вот еще! Зачем?
– Пусть все думают, что у меня личная жизнь?
– Что за глупость! – нахмурился Богдан.
Могила делает гадости принципиально, решил Андрей! Потому что ее сущность просит этого, потому что она этим живет и дышит! Андрей был готов побиться об заклад, что и в школу она пошла, только чтобы была возможность пакостить! Задала домашнюю работу по рядам – доказывать теории происхождения жизни на земле: божественную, научную, космическую. Андрей сидел на втором ряду, следовательно, теория эволюции Дарвина – этого обезьянника! Какая мерзость. Какая пошлость! Андрей хотел было возразить, но одумался. Совершенно ясно, что это бесполезно, все равно, что распугивать муравейник голым задом. Боже, лишь бы отец не узнал!
10
– Я выгляжу, как умственно отсталый! – Андрей надел свои старые очки с круглыми стеклами и закрученными резиновыми дужками, что намертво цепляются за уши. Уши, при том, торчат, да и лицо ощутимо сжато!
– Что поделаешь, других нет! Ты же слышал, что сказали в оптике – необходимо подождать. – Лика понимающе пожала плечами. – Как это случилось с твоими? – она разглядывала смятую в кусок проволоки оправу.
– Они упали, а я наступил. Сл-л-лучайно. – конечно, дело не обошлось без Курицына, но не говорить же об этом сестре!
Видно было, что Лика не поверила, но допытываться не стала. Она отодвинула Андрея от большого зеркала в просторной светлой комнате девочек и стала прихорашиваться. Несколько взмахов пухлой кистью по лицу, помада. Много внимания глазам, серьги, заколка, блузка… Нет. Платье! Изумрудное платье с пышным подолом до колен, атласное, без рукавов – не платье, а чудо! Скромное и роскошное одновременно, прелестный цвет, как замечательно она будет себя чувствовать в нем! Конечно, туфельки. Лика не смогла сдержать улыбку – как же приятно осознавать свою неотразимость!