— Юи, — как можно безразлично спросила она, — ты машину водить умеешь?
— Умею, атара. Зачем надо? Кататься нельзя, Торанна-атара ругается, станет наказывать.
— Я богатая, Юи. Очень богатая. Знаешь?
— Знаю, атара, да, — на мгновение глаза надсмотрщика жадно блеснули. — Я бедный живу, я ничто есть, атара.
— Я могу купить тебе машину, если хочешь. Не здесь, конечно, в Шансиме, когда до своих денег доберусь. Довези меня до Шансимы, я дам тебе десять тысяч леер…
Ххаш, а знает ли Юи обменный курс? Каков он вообще? Тридцать к одному, что ли?
— Триста тысяч канов дам, Юи. Даже четыреста. Только до Шансимы довези.
Надсмотрщик заколебался.
— Нельзя, атара, — со вздохом отказался он. — Торанна-атара злой становиться. Находить и убивать. Дамэ. Нельзя. Твой отец ему деньги платит, он тебя отпускает, я тебя сразу куда надо везу. Сейчас нельзя.
Ха. Ну и не очень-то и хотелось твоих милостей. Главное, что ты водить умеешь, а значит, припугнутый, как миленький довезешь. Осталось дождаться солдат с машиной. Кстати, их тоже шугануть придется — как? Нужно прорепетировать. Фуоко вытянула перед собой руки и очень осторожно вызвала в них ощущение тепла. Между ладоней загорелся светлячок, сначала светло-желтый, но мгновенно побагровевший и налившийся недобрым пульсирующим пламенем. Искры не появлялись. Хорошо. Не хватало еще снова голой остаться после демонстрации — комары в лесу съедят заживо. Сложно судить, насколько мощным является зародыш шаровой молнии в ладонях, но если на глаз, то деревянную дверь разнести точно должен. Фуоко осторожно позволила энергетическому сгустку рассосаться, и лишь теперь заметила, что Юи вжался в стену между ящиками с бутылками и судорожно жестикулирует обеими руками. Судя по совершенно белому лицу, дядька был готов хлопнуться в обморок от страха.
— Не бойся, — насмешливо сказала Фуоко. — Тебя я убью последним.
Фраза из старого полузабытого боевика оказалась для надсмотрщика последней каплей. Хватая воздух, он сполз по стенке на пол и замер с глазами, наполовину закаченными под лоб. Так, нужно бы с ним поаккуратнее. Если вдруг помрет от огорчения, неудобно получится. В конце концов, он ей ничего плохого не сделал, даже накормил с утра. Да и кто машину поведет?
— Шучу я, — со вздохом сказала девушка. — Не помирай. Не стану я тебя убивать. Давай, придумывай мне работу, а то Торанна лично явится меня проведать и в клочья тебя порвет за нерадивость.
Надсмотрщик вяло зашевелился, присел на корточки и, не разгибаясь, гусиным шагом двинулся к двери, уставившись на Фуоко широко распахнутыми от ужаса шагами. Та даже пожалела его. В конце концов, дядьку приставили даже не охранять ее, а следить, чтобы не исчезла. Он здесь чужой, так что если помрет, никто и рылом не поведет. Не стоит его третировать слишком сильно, не он главный злодей. Юи выбрался из кухни, и девушка последовала за ним, заставив себя не смотреть в зеркало на двери.
В общем зале возились уже три женщины, все одинаково закутанные. Две протирали швабрами пол, третья снимала со столов и переворачивала стулья. Свет под потолком уже выключили, и на стенах горели яркие пятна первых солнечных лучей. За барной стойкой нарисовался еще один дядька, меланхолично копающийся в потрохах открытого бака с краном, а самый первый мужик стоял рядом и что-то негромко ему втолковывал, испуганно озираясь. Похоже, дело шло к открытию. Юи помахал рукой, и первый мужик рысцой бросился к ним, лавируя между столами. Юи перебросился с ним несколькими словами, потом повернулся к Фуоко.
— Управляющий-атара говорит, надо слугам помогают, — надзиратель махнул рукой в сторону уборщиц. — Стулья ставят. Повар сейчас является, на кухне надо работать. Солдаты скоро-скоро приходят, еду им носить. Не сердиться, атара, да? Торанна-атара приказывает. Мы нет сказать не могу. Зато тебя очень хорошо кормят будут. Вкусно кормят. Кроме Торанна-атара никто так вкусно не кушает. Торанна-атара не знает, мы ему не говорим, ты вкусно кушаешь, да? Не сердиться, атара, да?
— Да не сержусь, — Фуоко пожала плечами. Все равно она не задержится здесь дольше первой же остановившейся машины. Она подошла к ближайшему столу, сняла с него тяжелый деревянный стул — и замерла.
Похоже, ее план мог осуществиться прямо сейчас. С улицы донесся звук автомобильных моторов: к бару подъехало не менее двух машин. Хм. Плохо: на второй машине их могут начать преследовать. Впрочем, ее можно шарахнуть молнией в бензобак, чтобы рванула. И из строя выйдет, и мысль о преследовании отобьет. Девушка напряглась, повернувшись ко входу — и замерла, пораженная.
В широко распахнувшиеся двери прошла толпа человек в десять. Первой шагала женщина, одетая — невероятная вещь в местных краях! — в штаны. Точнее, она носила широкие черные шаровары, больше смахивающие на юбку и широкополую полотняную куртку до бедер, из-под которой проглядывала облегающая блуза. Ее черные волосы были собраны на затылке в высокую замысловатую прическу, проткнутую длинной блестящей шпилькой, в правом ухе блестели четыре стальных серьги-клипсы, а на поясе болтались черные лаковые ножны длинного кинжала или короткого меча без гарды. Следовавшие за ней мужчины также носили кинжалы, но у всех на плече висели длинные автоматические винтовки с примкнутыми плоскими штык-ножами.
— О-атара… — пораженно выдохнул Юи. — Доко дэ…
Женщина приблизилась и остановилась в нескольких шагах от Фуоко, с интересом ее разглядывая. Сопровождающие рассредоточились по бару, не обращая внимания на брызнувших в сторону кухни уборщиц. Рядом с женщиной остался только один.
— Ёросигай, Фуоко Деллавита-тара, — мелодичным голосом произнесла женщина. — Вайси ван О Рэн Исии.
— О Рэн Исии-атара приветствует тебя, Фуоко Деллавита-тара, — перевел мужчина. На кваре он говорил чисто и практически без акцента.
— Здравствуйте, атара, — настороженно откликнулась Фуоко, быстро оглядываясь. Да, у этих ребят машину точно не отберешь. Откуда тетка знает ее имя?
О Рэн Исии снова заговорила, и мужчина принялся переводить.
— Я оябун клана «Меч и ярость». До меня дошли слухи о девочке из Хёнкона, умеющей посылать огонь руками и метать глазами молнии. «Кобра» не смогла удержать тебя, и теперь ты принадлежишь «Крыльям бури». Говорят, Торанна хочет получить за тебя большие деньги от твоего отца или от паладаров, смотря кто заплатит больше.
О обошла заледеневшую Фуоко по периметру, внимательно ее разглядывая.
— Ничего особенного, — констатировала она. — Судя по слухам, гуляющим среди кобунов «Крыльев», тебе следует иметь минимум пол-тана в высоту, шесть рук и пламя вместо головы, как у богини войны Таребохи. А ты простой человек.
Она протянула руку и дотронулась до волос Фуоко.
— Да, простой человек, — задумчиво повторила она. — Я разочарована, тара. Впрочем, меня тоже никто не принимал всерьез в свое время.
— Вы действительно оябун, атара? — осторожно спросила девушка, подавляя желание отшатнуться. — Разве на Могерате женщины могут командовать?
— Ты не представляешь, сколько могератских мужчин поплатились жизнями за эти слова в моем присутствии, — хищно улыбнулась О. — Но в последний раз я слышала их больше года назад. Теперь же вопрос в другом: стоишь ли ты риска? Эй, шо!
О повернулась к Юи и бросила ему несколько фраз на катару. Тот низко закланялся и замахал руками, что-то быстро бормоча.
— Твой охранник утверждает, что Торанна-атара не захочет отдать тебя просто так даже под угрозой мести паладаров, — констатировала О, выслушав его. — А отбивать силой… Девочка, покажи мне, на что способна. Если убедишь меня в своей силе, возможно, я тебе помогу.
— Спасибо, не надо, — буркнула Фуоко. Не хватало еще в результате оказаться в очередной местной банде! Похоже, ее мечтам спрятаться где-нибудь в тихой безлюдной местности так и суждено остаться лишь мечтами. — Как-нибудь сама справлюсь.