Рисунок дает представление об этой интересной конструкции. Под прочным веретенообразным корпусом (1–2) был устроен железный трюм (3) с грузом, сводившим разницу между весом всего нагруженного судна и весом вытесненной им воды к нескольким килограммам. Два насоса (4) могли при помощи ручного привода уничтожить или создать эту разницу, — изменяя количество воды в небольших баластных камерах, соединенных с насосами. Один насос предназначался для откачки, другой для накачивания воды. В передней части лодки имелась башенка (5) полушаровой формы с люком и оконцем (6), заделанным толстыми стеклами. Гребной винт (7), помещенный в заднем конце, при посредстве ручной передачи получал 240 оборотов в минуту, сообщая лодке скорость около пяти километров в час. Под винтами были устроены два руля— вертикальный (9), приводимый в действие рукоятью (Ю), и горизонтальный (11) с рукоятью (12), облегчающий под’ем и погружение судна. В головной части лодки имелась отдельная камера (14), куда проходили оси двух штурвалов (15) и (16) для подтягивания и траления мины (М) и якоря (17). Острога (18), пропущенная через крышку люка, должна была вонзаться в дно корабля и увлекать за собой самовзрывающуюся мину. Особой рукояткой (19) изнутри лодки можно было по желанию ставить и убирать небольшую мачту и парус (20).
В июле 1800 года подводная лодка была окончена и испытана в Гавре. В лодке поместился изобретатель и два матроса. Для внутреннего освещения служила простая свеча.
«Наутилус» около двадцати минут плыл под водой, поворачивался, менял направление. Испытания продолжались почти два часа. Лодка отлично слушалась управления и развивала под водой скорость до полутора километров в час. В августе Фультон демонстрировал действие своей мины, — взрыв ее поднял огромный столб воды, уничтоживший старую барку на рейде.
Три месяца спустя парижане могли увидеть действие и другой мины, на этот раз в центре Парижа.
Барлоу убедил Фультона провести канун рождества в опере, где давали «Ифигению» ГЛюка. Давно не отдыхавший Фультон согласился оторваться на несколько часов от своих чертежей. Слегка подмораживало. Парижские зимы не суровы. Барлоу и его товарищ решили пройтись немного пешком. Когда они заворачивали на улицу Сен-Никез, их обогнала карета с четырьмя драгунами по бокам. В карете, при неясном отблеске уличных фонарей, промелькнул строгий профиль Первого консула. Улица была полна пешеходов, карет и тележек. Внезапно дома, мостовая и само небо вспыхнули желтокрасной зарницей и неизвестно откуда на улицу обрушился громовой удар. В ослепительной вспышке были видны падающие люди, летящие камни и колеса быстро удаляющейся кареты. Это был взрыв «адской машины», приготовленной роялистами и Кадудалем, вождем вандейских шуанов, для того, кого они называли захватчиком законной власти французского короля…
Отдых был безнадежно испорчен, хотя оперный спектакль и не был отменен. Лучше всего сыграл на нем свою роль сам Бонапарт, проявивший тогда замечательную выдержку и хладнокровие. Фультон в первый раз увидел этого человека, занявшего такое видное место в его дальнейшей судьбе.
Зима 1800 года прошла для Фультона в кипучей работе по устранению недостатков первой модели подводной лодки. На отпущенные средства Фультон построил в Руане второе, более совершенное судно. Корпус нового «Наутилуса» был выполнен из листовой меди на железном каркасе и рассчитан НИ внешнее давление воды в несколько атмосфер. Экипаж новой модели состоял из четырех человек. Первое ее испытание происходило на Сене, причем Фультон с тремя помощниками пробыл под водой около часу, пройдя без малого один километр.
Летом 1801 года лодка была переправлена в Брест. 17 августа она выдержала трудный экзамен перед правительственной комиссией. С каждым новым испытанием Фультон увеличивал требования к своему детищу. Комиссия удовлетворялась двухчасовым пребыванием под водой — Фультон продержался четыре. Дано было задание опуститься на двадцать метров — Фультон погрузился на сорок. Скорость движения под водой достигала иногда трех с половиной километров в час.
В новой лодке Фультон впервые применил стальные баллоны с воздухом, сжатым до 200 атмосфер. Эти запасы сжатого воздуха позволили ему значительно продлить свое пребывание под водой.
Опыты с подводной лодкой взбудоражили население порта. В день, когда было назначено новое испытание подводного судна, набережные Бреста кипели шумной беспокойной толпой, заливавшей причалы, тюки хлопка, штабеля корабельного леса и сваленные в беспорядке старые чугунные пушки. В большом военном и торговом порту всегда есть на что поглядеть, но в тот день зрелище обещало быть исключительно интересным. Какой-то американец покажет свою таинственную лодку, которая может плыть под водой. Старые моряки недоверчиво покачивали головами…
У конца мола на воде лениво покачивается какое-то странное сооружение: черный боченок с двумя стеклянными блестящими глазами-оконцами. Время от времени сбегающая волна обнажает под непонятным боченком что-то круглое и блестящее, точно спину какой-то огромной рыбы. Досужие остряки утверждали даже, что никакой лодки вообще не существует, а хитрый американец просто-напросто выдрессировал небольшого кита и собирается на нем сразиться с британским флотом…
Но вот к лодке под’езжает военный катер. Четверо людей в морских просмоленных куртках выскакивают на спину загадочного чудовища и через незаметный с берега люк скрываются в его внутренности. Лодка от’езжает, чудовище медленно поворачивается, выпускает с шумом струю воздуха и… исчезает под водой. Через короткое время пустая баржа, стоящая на рейде, с грохотом взлетает на воздух в облаке дыма… По всему берегу восторженно несется громкое «ура»… Сейчас появится круглая спина подводного корабля, нового непобедимого оружия Республики… Но проходит час, по каплям начинает тянуться другой, — лодки все нет, как нет. Прошли все сроки, указанные изобретателем. Наконец, когда слово «катастрофа» готово уже было пробежать по рядам ожидающих, где-то далеко, совсем не там, где ждали, в лучах заходящего солнца мелькнули стеклянные глаза круглой башенки, а за ней появилась мокрая, медная спина подводного крейсера.
Металлическое чудовище приближается к берегу. Еще несколько томительных минут ожидания — люк лодки поднимается и оттуда выходят ее капитан и немногочисленная команда. Крупные капли пота катятся по их лицам, груди жадно вдыхают свежий морской воздух… Фультону жмут руки, Фультона поздравляют с победой. Даже явные противники всяких новшеств чувствуют, что они были сейчас свидетелями исторического опыта, которому, быть может, суждено изменить условия будущих войн.
Одни только министерские бюрократы не так-то легко меняют свои прежние мнения. Они требуют от Фультона производства опытов в действительной боевой обстановке.
— Ваша лодка, несомненно, обладает некоторыми полезными качествами, — заявил адмирал Вилло, представитель морского министерства. — Но одними удачными маневрами судьбы сражений не решаются… Попробуйте еще дать нам доказательства пригодности изобретенной вами мины…
Фультон охотно соглашается на новое испытание.
В темную безлунную ночь на небольшом катере он незаметно подобрался к старому бригу, стоявшему на внешнем рейде. Неподалеку находилось контрольное судно с комиссией. Вахтенные ничего не видели и не слышали, пока столб огня, воды и обломков не осветил картину полного разрушения обреченного судна. На волнах, поднятых взрывом, прыгала маленькая, еле заметная лодочка с лежащим в ней человеком. В его руках был конец тонкой веревки. В другой обстановке он походил бы на рыбака, вытягивающего леску с пойманной рыбой. Этим человеком был сам изобретатель, а веревка в его руках только-что привела в действие взрывной механизм незаметно подведенной мины.