Синтия Хартвик
Фундамент для сумасшедшего дома
ПРЕДИСЛОВИЕ
ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ РАССКАЗЧИКА -СОФИИ ПЕТЕРС, ДОКТОРА ПРАВА
Дорогой читатель!
Если вы открыли эту книгу в поисках пикантных историй о сногсшибательных красотках, чьи гладкие загорелые тела трепещут от страсти, плавно переходя из объятий в объятия в бассейнах, куда их, как правило, так любят забрасывать авторы женских романов, забудьте об этом! Кроме неповторимой Хэйди, любое движение которой заставляло всех мужчин кусать себе локти и выть на луну, все остальные женщины в Ларксдейле в основном обычные добропорядочные женщины разного возраста и среднего достатка.
С другой стороны…
К концу дня любая, даже самая обыкновенная женщина способна на некоторую долю безумства. Что касается любовных историй – что ж, сами увидите. Если на сцене висит ружье, оно обязательно выстрелит, не только в пьесах, но и в романах. Скандалы? Да, они у нас бывали, но мы их тщательно скрывали. Загорелые тела? Спуститесь на землю, это же Миннесота!
На самом деле это всего лишь занимательная история об успешных финансовых операциях. Женщины Ларксдейла чаще всего делали деньги старым проверенным способом. Они разыскивали начинающие компании, возглавляемые молодыми честолюбивыми трудоголиками, и дешево скупали их акции. Затем, когда компании стремительно раскручивались, быстро и дорого продавали их, а сами находили себе что-нибудь еще более грандиозное. Делайте так, не мудрствуя лукаво, все время и станете богаче Скруджа Макдака.
Вот что на самом деле произошло в Ларксдейле, хотя, должна признаться, наши женщины, добывая нужную информацию, часто действовали весьма изобретательно, чтобы не сказать хуже…
Но, в конце концов, это же не сборник финансовых отчетов. Такого рода сведения содержатся в книгах «Секрет успеха женщин Ларксдейла» и «Наши достижения в бизнесе», написанных Деборой и Мартой в надежде найти еще один способ обогащения.
А эта история о самих женщинах Ларксдейла.
Они могли быть невероятно назойливыми, непредсказуемыми, изворотливыми и абсолютно несносными. Сколько раз я спасала их от тюрьмы, а одну даже от смирительной рубашки. Но это моя семья и мои друзья.
Я люблю их. Я очень уважаю их. И в девяти случаях из десяти горжусь ими.
Поэтому держите ваши шляпы, господа, чтобы не слетели, и полный вперед!
Глава 1
С ЧЕГО ВСЕ НАЧИНАЛОСЬ
«Думаю, мы обязаны что-то предпринять».
Именно с этой простой фразы явился миру феномен под названием «Женщины Ларксдейла». Согласитесь, в ней нет героического пафоса фраз типа: «Свобода или смерть!» или «Помни о Перл-Харборе!» Она вряд ли вдохновит вас выбежать на бродвейскую сцену с трехметровым французским флагом в руках, распевая во все горло «Марсельезу». Боюсь даже, что у вас от нее пропадет желание дочитать эту книгу до конца.
Но из песни слов не выкинешь.
Независимый женский клуб города Ларксдейла, бывший Самый методистский клуб, создан обычными женщинами, которые никогда не отличались склонностью к авантюрам. За исключением Деборы, морского десантника в отставке.
Самым типичным примером подобной заурядности, думаю, является моя мать. В девятнадцать лет она в честь какой-то героини из женского романа восемнадцатого века назвала меня София, а не просто Софи. И это был самый романтический поступок в ее жизни. Испугавшись собственной экстравагантности, она тут же бросила колледж и следующие двадцать четыре года оставалась простой домохозяйкой. Ради чего? Да просто так. Если вы решили, что ради мужа (то есть моего отца), то это было бы слишком просто для нашей семьи. Впрочем, не стану слишком вдаваться в подробности. С меня хватает того, что я являюсь результатом не очень умелых поцелуев и объятий моих (будущих) родителей на заднем сиденье «Шевроле». И все это происходило на пляже в Малибу. Но если вы усмотрите в этом какую-то романтику, я сразу пойму, что вы просто никогда не видели подобного автомобиля 1961 года выпуска.
Но я отвлеклась от главного.
Честно признаюсь, что в первые недели становления нового клуба меня не было в городе. Это славное время моя мать с благоговением называла «периодом, когда мы искали собственный путь», а Скай Террел более прозаично определяла как «шесть недель, когда нам вешали на уши лапшу ничего не понимающие в бизнесе мужики».
Но моя мать, дай бог ей здоровья, всегда трепетно относилась к переписке, поэтому я получала полные отчеты каждого заседания клуба. К тому же я училась всего лишь на втором курсе юридического факультета в Чикагском университете, и моя личная жизнь протекала не очень бурно, так что почти все выходные я проводила в Ларксдейле. Я была в курсе всего происходящего, можете не сомневаться. Итак, начнем с начала…
Глэдис опаздывала.
Без двух минут девять в то субботнее утро шесть остальных членов Самого методистского клуба переступили порог и прошли в элегантную, но немного сумрачную прихожую дома Марты Криттенден. Затем в знак уважения к хозяйке дома они вытерли ноги и стали снимать еще пахнувшие нафталином пальто, чтобы повесить их в шкаф.
Была середина октября, пожалуй, самое чудесное время года в Миннесоте, когда на ветвях еще висят сладкие, хрустящие яблоки, а чистый холодный воздух бодрит. Щеки у гуляющих румяные, а не сизо-бурые, как на сильном морозе. В городе уже начинается подготовка к Хэллоуину. Во всех домах шьются черные костюмы и откладываются подходящие по размеру оранжевые тыквы. Кроме тех домов, где этот праздник считается праздником сатаны. Но даже в самых строгих религиозных семьях все равно ощущается приближение первого праздника после изнурительно душного лета.
Члены клуба встречались по субботам круглый год. Но осенью и зимой они делали это с особым удовольствием в пику мужьям, которые просиживали все воскресные вечера, безумными глазами следя за спортивными событиями на экранах телевизоров.
В это субботнее утро, когда на стеклах машин впервые появился иней, все члены клуба должны были принести на заседание по капельке того, что в последующие десять недель каждый год превращается в лавину сладкой выпечки, которая является вечным кошмаром для моей фигуры.
Ровно в девять моя проворная и исполнительная мать, Элизабет Петере, появилась на пороге дома Марты с огромным душистым тыквенным пирогом в руках. Мать и Марта были в хороших, но не очень близких отношениях, когда с трудом находишь общие темы для разговоров. Но что вы хотите? Во-первых, Марте было шестьдесят два года, и она была на целое поколение старше моей матери. Во-вторых, Марта была богатой женщиной и принадлежала к высшему кругу нашего города. Короче, Марта одевалась в фешенебельных магазинах, а моя мать – на дешевых распродажах в универмагах.
Но не успела мать повесить пальто, как в дверь опять позвонили, и на пороге появилось три кекса к кофе. Вернее, три члена клуба, которые принесли по кексу: с корицей, лимонный и обсыпанный ореховой крошкой.
Долли Саклинг была крупной высокой блондинкой. Она вместе с моей матерью окончила школу, но потом, как говорится, неудачно вышла замуж. И теперь жила в самом захудалом районе нашего городка, занималась хозяйством, по нескольку часов в день подрабатывала в лавочке, покупателей которой сама называла «настоящими свиньями». Но с детских лет я представляла ее только в образе Валькирии из опер Вагнера. На ее голове мне всегда мерещился железный шлем с рогами, а в руках тяжелый меч. Она была бы самой прекрасной и впечатляющей Валькирией в мире, уверяю вас. Как только она переступила порог с огромным ароматным ореховым кексом в руках, в большой прихожей дома Марты Криттенден сразу стало тесно.
За ней вошла Дебора Коэн, которая была «самой-самой» в Самом методистском клубе. Именно она была тем исключением из заурядных членов клуба, о котором я говорила в предисловии.