Выйдя в коридор, Элиза, прямо как тогда, увидела у окна барона. Опершись на трость, он смотрел на ворота, в которые кто-то стучался и звал то его самого, то Элизу. Прислушавшись, она узнала голос — это был Габриэль. Может быть, землетрясение дошло до самого Альтштадта, и он решил приехать и проверить, все ли с ними в порядке, а может произошло что-то еще.
— Господин. — Элиза встала рядом с ним, глядя во двор. В прошлый раз толпа была такая, что ее было видно, но сейчас верховой, скорее всего, был один. — Мне пойти и спросить, что ему нужно?
— Нет, — ответил Александр, не поворачиваясь. Опустив глаза, Элиза заметила, что по его руке бежала тонкая струйка крови, с такой силой он сжал набалдашник с острым клювом.
— Господин барон! — ахнула она, хватая его за рукав. — С вами все хорошо? Я могу что-нибудь…
— Все нормально, — отмахнулся Александр, доставая из кармана платок и заматывая им ладонь. — Это вас не касается, фройляйн Циммерман. Идите к себе.
Элиза снова взглянула в окно. Стук не прекращался ни на мгновение, как и крики, хотя ей казалось, что с каждым разом голос Габриэля становился все более охрипшим. Барон выглядел совсем плохо: погруженный в свои мысли, он как будто не понимал, что на самом деле происходит, и не мог рассуждать здраво.
— Он не уйдет, господин, — возразила Элиза. — Позвольте мне пойти и поговорить с ним.
— Нельзя.
— Почему?
— Это опасно. Неизвестно, что с вами случится.
— Я буду осторожна, обещаю. Я не буду открывать ворота.
Александр еще немного подумал, глядя в пространство, а затем махнул Элизе, чтобы она шла следом. Они поднялись по лесенке, и она думала, что барон прикажет ждать его здесь, но Александр позволил ей зайти в коридор, а затем, отперев двойные двери, пропустил и в сам кабинет. Войдя туда, Элиза ахнула. На стенах были развешены разные плакаты и рисунки, где были изображены люди, растения и животные, вдоль стен стояли витрины, в которых лежали кости, какие-то листки бумаги и даже два изогнутых кинжала, исписанных незнакомыми символами. Посреди кабинета, занимая все свободное место, стояли два сдвинутых вместе стола, покрытых пятнами давно засохшей крови.
— Ничего не трогайте, — бросил Александр, открывая один из ящиков. — Фройляйн!
Элиза отошла от полки, с которой, разглядывая ее пустыми глазницами, скалился чей-то череп, и спрятала руки за спину. Представляя себе кабинет, она думала, что здесь скрывается что-то совсем уж мерзкое, но все эти диковины вызывали в ней только неподдельный интерес и любопытство.
— Господин барон, — тихонько спросила Элиза. — А чей это череп?
— Элиза… — Александр тяжело вздохнул. — Сейчас не время спрашивать такие глупости.
— Я просто подумала, что вы знаете, — она улыбнулась. Такая мелочь, но она помогла притупить страх и волнение. — Зачем мы сюда пришли?
— За этим, — барон показал ей блестящий пистолет. — Вы умеете стрелять?
— Отец учил меня стрелять из ружья, — сказала она. — Но это было давно.
— Что-нибудь вы должны помнить. — Александр вложил оружие ей в руки. — Он заряжен, поэтому будьте осторожны. Это на случай, если все пойдет совсем не так.
— Я не буду стрелять в Габриэля.
— Дело не в Габриэле, — он нахмурился. — Вы разве не понимаете? Думаете, он пришел один? Ошибаетесь.
— Но если бы горожане решили бунтовать, людей было бы куда больше, — возразила Элиза. — Почему вы так думаете?
— Они надеются решить все на месте, не привлекая внимание Ордена. Может быть, считают, что я решу сознаться в преступлениях, которые они мне приписывают, и отправлюсь к королю с повинной, я понятия не имею, что в головах у этих людей. В любом случае… — Он положил руку ей на плечо. — Постарайтесь хотя бы отвадить их, Элиза. Я не думаю, что у вас получится в чем-то их убедить, но это хотя бы выиграет нам время, чтобы я смог связаться с гарнизоном.
— Я сделаю все, что смогу. — Элиза сглотнула, чувствуя, как в груди собирается колючий комок нервов. — Я уверена, что вы ни в чем не виноваты, господин.
— Мне этого достаточно. Идите. Я надеюсь на вас.
Александр проводил ее до прихожей, и Элиза попросила, чтобы он вернулся назад. Она и представить не могла, что настанет такой день, когда барону потребуется ее помощь и защита, но вот он настал — за дверями замка, заскрипевшими отвратительно громко, за крепостной стеной, ждала самая настоящая опасность. Подойдя к воротам, в которые до сих пор стучали, Элиза глубоко вздохнула, взяла пистолет в правую руку и наконец выкрикнула:
— Хватит стучать! — ее голос дрожал и звучал задавленно, но стук прекратился. — Габриэль!
— Элиза! — отозвался верховой с той стороны. — Открой. Мне срочно нужно видеть барона.
— Он болен, — ответила она заранее придуманную ложь. Кто-то за воротами выругался. — Кого ты привел?!
— Жители города хотят видеть барона, — повторил Габриэль с нажимом. — Дело очень важное. Пусти, тебе не понять.
— Господин поручил мне говорить за него. Что случилось?
— Я не могу так кричать, — она услышала в голосе верхового такую же дрожь. — Открой ворота, пожалуйста, Элиза.
— Скажи, кто с тобой, и я решу, открывать или нет.
— Фриц Миллер, — это имя ни о чем ей не говорило. — Глава народной дружины. Два его помощника. Все.
— Нет у нас никакой народной дружины.
— Теперь есть! — крикнул кто-то третий. — Открывай, девка, тебе же хуже будет!
— Не слушай его, — произнес Габриэль умоляюще. — Пожалуйста, Элиза. Тебя никто не тронет, но и мы не уйдем ни с чем.
Элиза огляделась по сторонам. Вдалеке виднелось светящееся желтым окно, в котором проглядывал силуэт — Александр наблюдал из коридора, а за углом замка, прячась от света факелов, стояла крупная знакомая фигура извозчика, которая теперь вселила в нее уверенность. Собравшись с силами, Элиза сняла засов и приоткрыла створку ворот, пряча за ней руку с пистолетом, чтобы не выдавать себя раньше времени и чтобы иметь возможность или попытаться закрыть ворота, или напасть первой.
Сначала она думала, что Габриэль ее не обманул. Вместе с ним пришла та парочка, лысый и длинный, которых она видела в «Мельнице», когда отправляла письмо, еще один мужик, державший факел, а вот пятым был герр Циммерман. Увидев Элизу, он злобно усмехнулся, и она еле удержалась, чтобы выстрелить ему прямо промеж глаз — завершить то, что начал Александр.
— Опять я тебе поверила, — она взглянула на Габриэля, бледного и незаметного на фоне остальных. — Ничему меня жизнь не учит.
— Где барон? — спросил лысый, видимо, бывший тем самым Миллером.
— Я уже сказала — он болен и не выходит из замка, — огрызнулась Элиза. — Если есть какие-то дела, обсуждайте со мной.
— Есть, — вставил длинный. — Весь Альтштадт хочет знать, куда деваются люди.
— Люди каждый день куда-то деваются. Говорите имена, кто и когда пропал.
— Дурачок Ганс, — лысый начал загибать пальцы. — Аделинда, шлюха с окраины, Конрад и Ральф, безработные, Эрнст, охотник. Дальше перечислять?
— Хватит, — Элиза подняла руку. — То есть вы обвиняете барона в том, что он похищает пьяниц и проституток из города, я правильно понимаю?
— Отвечай, где они! — вклинился отец. Ее передернуло от злости.
— Я не с тобой разговариваю! — выпалила она. — Тебе было мало в прошлый раз?!
— Тихо! — лысый встал между ними. — Мы договаривались, что ты не будешь мешаться, Густав. Так ты, девочка, никого из них не видела?
— Не видела. Вот что я вам предлагаю: напишите, кто и когда пропал, и барон отправит прошение, чтобы сюда прислали шерифа с солдатами и они прочесали округу.