— Господин барон! — позвала Элиза во весь голос. — Господин Герих! Даниэль!
Она надеялась увидеть хоть кого-нибудь. Даже Даниэля, которого она, несмотря на всю свою злость и обиду, могла понять. Ему тоже было страшно, и он, в отличие от нее, понимал, с чем имеет дело, потому и вел себя так. Он лучше других представлял, на что способно это чудовище, притаившееся внутри замка, вцепившееся в его стены своими пальцами-перепонками.
Ей все еще было страшно, она все еще вспоминала искаженное от ярости лицо Даниэля, но по сравнению со всем, что произошло после, нападение отошло на второй план, как будто ее разум пытался забыть его как можно скорее, избегая осознавания того, что ее могли просто-напросто убить. Почему-то у Элизы было ощущение, будто она и так знала, что рано или поздно это произойдет: странности в поведении Даниэля начали настораживать еще давно, но она просто игнорировала собственное предчувствие.
В хранилище Элизе повезло. Увидев за углом знакомый силуэт, она бросилась за ним, и в дальнем отделении наткнулась на Гериха, больше не скрывавшегося под плащом. Увидев Элизу, он зарычал, но не напал на нее — возможно, он пытался ей что-то сказать, только ни слова она разобрать не могла.
— Господин Герих, — ей было страшно, нечеловечески страшно смотреть на него, но почему-то она улыбнулась. — Помогите мне. Отведите меня к барону.
Он снова ответил рычанием и махнул лапой, пытаясь отогнать ее, но Элиза продолжала упрямо стоять на своем. Она должна увидеть Александра. Пусть он снова прогонит, пусть он снова кричит, сколько хочет, но она должна предупредить его о том, что кроме Тени есть еще одна опасность, от которой тоже не спастись в стенах замка.
— Пожалуйста. Пожалуйста, Вильгельм, отведи меня к нему.
Услышав свое имя, забытое вот уже много лет, записанное только в контракте, написанном теми же самыми словами, что и контракт самой Элизы, монстр издал нечто среднее между рычанием и скулежом — и пошел вниз, в сторону тюрьмы, по тому же пути, что и Элиза спасалась от Даниэля. Сжимая в руках факел, она побрела следом за Герихом, молясь, чтобы хотя бы он, все это время из тени помогавший ей справляться с работой, готовый защитить от крестьян, не обманул. Вильгельм шел медленно, переваливаясь, и в конце концов остановился перед закрытой дверью. Вздохнув, Элиза толкнула ее и вошла в просторную комнату.
— Я просил! — Александр, делавший что-то с обезображенным телом, лежащим на столе, поднял голову. Увидев на пороге Элизу, он чуть не выронил из рук банку, наполненную кровью. — Ты…
— Пожалуйста, выслушайте меня, — она сделала несколько шагов, стараясь не смотреть на тело. — В городе бунт. Они все идут сюда, за вами, и…
— Что ты здесь делаешь?! — Александр подлетел к ней и схватил за плечи. — Почему ты здесь?!
— Я пришла предупредить вас, — сказала Элиза тише, чем хотела, чувствуя, как внутренности сжимаются от страха. — Они вас убьют.
— Черт возьми, — она впервые видела на лице Александра такое отчаяние. — Черт тебя возьми, Элиза Циммерман, ты должна была уйти и никогда сюда не возвращаться!
— Но…
— Уходи отсюда, пока не поздно. Если успеешь, забери вещи из моего кабинета — помнишь, я говорил? Только умоляю тебя, уходи!
— Почему? — только и смогла спросить Элиза. — Почему вы опять меня прогоняете?
— Послушай, — Александр взял ее ладони в свои, — я действительно благодарен, что ты хочешь помочь мне, но это не нужно. Не переживай за меня. Я могу спастись, и ты пока можешь, если прямо сейчас убежишь из замка.
— Хорошо, — она с трудом кивнула.
— Умница. Беги скорее и не думай обо мне.
Элиза развернулась и собиралась отправиться обратно, но замок вновь содрогнулся. Пол ушел у нее из-под ног, и только кто-то нечеловечески сильный успел затолкать ее обратно в комнату, прежде чем потолок, и без того вечно грозивший обвалиться, рухнул, погребая под собой безобразное тело Вильгельма фон Гериха. Александр оттолкнул ее за себя, боясь, чтобы ее не завалило следом. Глядя на когтистую лапу, выглядывающую из камней, он смог только выдохнуть и схватиться за голову.
— Хорошо, — пробормотал он, оборачиваясь и беря Элизу за руку. — Хорошо. Ты пойдешь со мной.
— Куда?
— Я расскажу по дороге. Пошли.
Они вышли через заднюю дверь и долго петляли по коридорам, прежде чем снова вышли к лифту. По пути Александр быстро, сбивчиво рассказывал ей вещи, в которые Элиза ни за что не поверила бы, если бы услышала еще два дня назад — про другой мир, про себя, действительно прожившего три сотни лет, про сферы и порталы, про все то, что она не старательно не замечала, живя в замке.
— У нас еще есть время, — сказал Александр, запуская лифт. — Тень занята Даниэлем и бунтовщиками. Все будет хорошо.
— Простите, — только и могла повторять Элиза, перед глазами которой до сих пор стояла картина завала, под которым лежал Герих. — Пожалуйста, простите.
— Ты не виновата, — он обнял ее и погладил по голове. — Я должен был рассказать тебе правду, а не выгонять вот так. Ты сделала то, что считала правильным, и никто не имеет права тебя винить.
— Это все…
— Это все из-за меня, Элиза, — сказал Александр серьезно. — Это я врал тебе все это время, я убивал людей для своей цели, все это происходит только по моей вине.
Он был прав. Безусловно, он был прав, и на его руках была кровь всех этих людей: Клааса, Вильгельма, незнакомого ей Агриппы, который остался умирать в подземелье, даже Даниэля, которому пришлось разделить с Александром его преступления. Этот человек — не человек даже — был самым настоящим чудовищем, точно таким же, как Тень, но почему-то Элиза до сих пор находилась рядом с ним, позволяя обнимать себя и слушая его извинения. У нее не осталось никого ближе, чем это самое чудовище, которое однажды пообещало защитить ее и до сих пор выполняло это обещание.
— Проклятье!
Элиза обернулась и увидела, как стены за решеткой лифта затягивает красное нечто, расширяясь и сдавливая клетку. Что-то пронзительно заскрипело. Александр крепче прижал ее к себе, закрывая рукой ее голову, а после — лифт с жутким скрежетом полетел вниз.
Должно быть, Элиза потеряла сознание. Когда она открыла глаза, то увидела, как Александр пытается согнуть изогнувшуюся дверцу, чтобы можно было пролезть. Кое-как отодвинув ее в сторону, он схватил за руку пытающуюся прийти в себя Элизу и помог выбраться из лифта. Они оказались в просторном, невероятно просторном подземелье, через которое протянулся каменный крестообразный мост, вдоль которого горели неестественным зеленым пламенем костры.
Ничего не говоря, Александр схватил ее за руку, не давая оглядеться по сторонам, и побежал по мосту. Элиза смогла только оглянуться назад, чтобы увидеть, как огромные ворота и остатки лифта заволакивало красным туманом, в котором проявлялись огромные наросты плоти. Она слышала за спиной оглушительный рёв, чувствовала, как крошатся камни прямо за ними, и продолжала бежать по мосту, казавшемуся бесконечным. Сине-зеленые факелы гасли с громким шипением, но в конце концов мост кончился. Александр протолкнул ее в следующее помещение, которое он знал несмотря на то, что в нем не было ни единого факела. Наконец, они добрались до огромных каменных дверей, которые вели в круглую комнату, посреди которой стояли постамент со сферой и три пустые колонны. У дальней стены располагалось возвышение, за которым виднелись огромные плиты с незнакомыми символами. Несмотря на то, что в комнате не было окон, где-то под самым потолком горел неземной свет, в котором все вокруг, даже кожа Александра, казалось бледно-синего оттенка.