Два дня назад я получил письмо от общества дам-филантропок… они собрали из приютов 1700 бедных детей. Я отвечу им, что только по моей методе они обеспечат образование, благосостояние этим детям. Я посоветую министру обратить на это внимание и предложу по подписке основать три колонии: одну исправительную (тюремную), вторую — на научной системе по выбору института и третью — в привлекательной методе, испытываемой на детях. Моя третья пройдет незамеченной среди двух, но выиграет быстрее».
Фурье снова готовит расчеты по организации этих трех опытных фаланг: только на две фаланги потребуется по 1 миллиону, 600 тысяч — на привлекательную и 400 тысяч — на непредвиденные расходы. Всего 3 миллиона!
Фурье предлагает самый, по его мнению, рациональный путь устройства детского фаланстера — существующие в стране приюты для детей-сирот реорганизовать по принципу ассоциации. Этот опыт будет сам по себе достаточен, чтобы отказаться раз и навсегда от строя Цивилизации: «Всякий, увидев явления производственного влечения, свободный порыв скрытых и ценных инстинктов, придет к заключению, что следует организовать отцов и матерей, так же как организованы дети, и тогда фаланги, в которых объединятся все возрасты, люди любого состояния, через несколько месяцев станут образцом для всеобщего подражания».
Но и этот проект также остался только на бумаге.
Глава XI
«ЛОЖНАЯ ИНДУСТРИЯ»
В декабрьские дни 1835 года внимание Фурье привлек собравшийся в Париже конгресс историков. Правая пресса была полна резких нападок по поводу выступления фурьеристов на заседаниях конгресса. Да и как могло быть иначе, если они обрушились на философские и исторические науки в выражениях, так напоминающих филиппики учителя. Участники конгресса с возмущением встретили эти выпады провозвестников новой «социальной науки». События этих дней бурно обсуждались в комнатке метра. Он был доволен — спор на конгрессе стал как бы продолжением его выступлений против всех существующих и существовавших философских систем.
В этом году особенно много пришлось ему уделить внимания полемике с сенсимонистами. Она нашла отражение в только что вышедшей новой книге Фурье «Ложная индустрия».
В «Ложной индустрии» автор снова обрушивается на тех, кто его «социетарную теорию», его «открытие» рассматривает как часть сенсимонизма. Фурье стремится убедить своих противников в том, что не он, а сенсимонисты выступают против собственности, он же «разработал 24 меры, гарантирующие ее сохранение».
Философы всех времен, с сожалением констатирует он, боролись против властей, против духовенства, против сторонников традиционного порядка вещей. Его «социетарная теория» не угрожает ни правительству, ни собственникам, ни духовенству. Он вовсе не желает «быть причисленным к представителям сенсимонистской доктрины, противоречащей всем мечтам о гарантии собственности… всем антитеоретическим принципам наших многочисленных конструкций…».
«Ложная индустрия» стала последней работой философа, опубликованной при его жизни. Первая часть книги увидела свет в 1835 году и приобрела славу самого хаотического по структуре произведения Фурье. Автор, казалось, сделал все возможное, чтобы затруднить читателю восприятие книги.
Болезненно боясь стать жертвой плагиата, он сознательно запутывал композицию книги, пропускал целые разделы, недоговаривал фразы. Читатель оставался в недоумении и от странной нумерации страниц: сначала шел счет от 0 до 77, затем от 13 до 348, а потом непонятный скачок на страницу 433.
Фурье делает в некоторых листах сознательные повторы, помещая один за другим одни и те же абзацы. Это, полагает он, необходимо для лучшего усвоения, ибо его новую для человечества теорию нельзя усвоить с первого раза. Бессистемное нагромождение проблем оставляет впечатление, что автор боится что-то забыть из громадного круга идей, выдвинутых им в разные годы.