В безансонском кружке особенно настаивали, чтобы Фурье отказался от космогонии, от своего учения о будущих творениях, поскольку эти его крайности отталкивали читателей от более существенной части «открытия».
В том же 1824 году Фурье получил письмо от Греа с настойчивым предложением изложить всю теорию ассоциации в сокращенном виде, в одном томе, и с обещанием помощи при издании. Греа, пользуясь тем, что книга будет издаваться на его деньги, ставил условие: предварительно до сдачи в печать он сам перечитает рукопись. Это уж попахивало цензурой, давлением учеников на учителя.
Понимая безвыходность своего положения, Фурье ответил: «Ваши письма заключают в себе советы, которые я уже взвесил заранее и которые мне нетрудно выполнить посредством сочиненьица, своею формою соответствующего вкусам публики и выполняющего все условия, предложенные Вами, господин Греа, и многими другими».
Да, Фурье понимал, эти «многие другие», от которых он ждал поддержки, «дружески советовали» писать сочиненьица на публику, подражать стилю тех или иных известных писателей и публицистов…
Мюирону написал, что согласен на новое изложение своей теории, где не будет никаких посторонних экскурсов, хотя и очень сожалеет, что ему придется отказаться от критики «состояния наук».
Не без иронии отметил для себя, что нужно взять за правило в работе: «избегать всяких побочных отступлений, всяких сопоставлений с заблуждениями науки, всяких экскурсов в сторону от главной задачи. Следовать общепринятому методу и не употреблять ни одного слова, не одобренного академией, ни одного малоупотребительного оборота. Щадить философию (философов) и предоставить ей (им) известную часть пирога. И наконец, сделать мое сочинение и главную суть учения доступным для понимания женщин 20 лет и школьников 12…»
Возвращение в Лион было вызвано выгодным предложением занять место кассира в торговом доме. Фурье поселился невдалеке от центральной площади Терро. Новая работа обещала возможность не прибегать к частным урокам, да и жизнь в Лионе была значительно дешевле, чем в Париже.
Мюирону в день приезда в Лион написал:
«Лион, 1 апреля 1825 г. (святая пятница).
Сегодня прибыл в этот город. Накануне отъезда из Парижа я встретил Смита, который получил сообщение о предприятии Оуэна, авторитет которого у жителей велик, но каждая из его попыток докажет, что нельзя ничего добиться, не привлекая серии. К тому же если мой сокращенный «Проект» появится вовремя, то, весьма возможно, новое общество в Лондоне примет этот метод. Я знаю, что некто Томпсон перевел на английский язык советы об устройстве ассоциации. Этим заинтересовалась группа людей. Они хотели создать такое общество и привлечь меня для руководства.
Все свободное время, по утрам до 9 часов, пишу о притяжении. После пасхи начну мои коммерческие дела».
Следующее письмо Мюирону отправил спустя две с половиной недели.
«19 апреля 1825 г.
После пасхи занялся коммерческими делами. Место кассира на 1200 франков оказалось временным, поэтому спустя неделю устроился маклером. Снова поездки в Марсель, Тарат… Задержка в Париже и устройство не давали возможности заняться главной моей работой».
Вскоре Фурье получил письмо от Греа: тот приглашал приехать в деревню, в его небольшое поместье Роталье, обещая создать метру все условия для работы над книгой. Фурье ответил не сразу, так как не решался принять приглашение. Не хотелось стеснять Греа: у того была еще и молодая жена. Да и боялся оставить новое место работы. Переписка продолжалась полгода. Греа настойчиво советовал взять отпуск, объяснить хозяину, что необходимо окончить литературный труд…
В очередном письме Фурье оправдывается:
«Вы, кроме того, не знаете, что в торговом деле себя дискредитируешь, ставишь в смешное положение, если производишь впечатление человека, пишущего книгу…»