– Урод, – шепнул он, проходя мимо.
Тави стиснул кулаки, но промолчал. Бернард одобрительно кивнул, и они подождали, пока Корд с сыновьями не скроются за поворотом дороги, ведущей к домену Бернарда.
– Они ведь собирались напасть на Уорнера, да, дядя?
– Возможно, – кивнул Бернард. – Потому-то твоя тетя и пригласила Уорнера приехать еще вчера, заранее. Корд способен на все.
– Но почему? Это же Биттана обвиняют, не его.
– Изнасилование бросает тень на весь домен, – ответил Бернард. – Корд – глава семьи, и он несет ответственность за то, что делают другие ее члены. Если дознание покажет, что необходим суд и Биттана признают виновным, граф Грэм может лишить Корда прав на домен.
– Думаешь, он пойдет на убийство, чтобы защитить их? – спросил Тави.
– Я думаю, человек, снедаемый жаждой власти, пойдет почти на все. – Он покачал головой. – Для Корда власть – средство удовлетворения своих желаний, а не защиты и помощи людям, которые от него зависят. Поведение глупее некуда, и рано или поздно оно сведет его в могилу – но до тех пор это делает его опасным.
– Он меня пугает, – признался Тави.
– Он пугает всякого обладающего здравым смыслом.
Бернард отдал лук Тави и развязал поясную сумку. Он достал из нее маленькую стеклянную пуговку и бросил ее через перила в ручей.
– Рилл, – твердо произнес он, – мне нужно поговорить с Исаной. Пожалуйста.
Они прождали на мосту несколько секунд, прежде чем шум воды начал меняться. Из ручья вырос водяной столб, постепенно принимавший очертания человека, пока не превратился в жидкое изваяние тети Тави, Исаны, сочетавшей фигуру юной девушки, умелой заклинательницы воды, с голосом зрелой женщины. Изваяние огляделось по сторонам и повернулось к Бернарду и Тави:
– Доброе утро, Бернард, Тави. – В голосе его звучали металлические нотки, словно он доносился с другого конца длинной трубы.
– Тетя Исана. – Тави вежливо склонил голову.
– Сестренка, – буркнул Бернард. – Мы тут напоролись на Корда с сыновьями. Они ждали в кустах у северного моста.
Исана покачала головой:
– Вряд ли этот болван задумал что-то серьезное.
– Боюсь, ты ошибаешься, – возразил Бернард. – Мне кажется, он понимает, что натворил Биттан и что Грэм больше не будет с ним церемониться.
Губы Исаны сложились в ехидную улыбку.
– Сомневаюсь также, чтобы ему понравилась женщина, которую назначили дознавательницей по этому делу.
Бернард кивнул:
– Возможно, тебе захочется, чтобы в доме с тобой находился кто-нибудь из наших – так, на всякий случай. Они сейчас идут по дороге к тебе.
Водяной образ Исаны нахмурился:
– Ты скоро вернешься?
– Если повезет, до полудня. Если нет – к обеду.
– Постарайся побыстрее. Я по возможности буду держать его в рамках приличий, но не уверена, чтобы кому-либо удалось утихомирить Корда, не пролив при этом крови.
– Я смогу. Ты только осторожнее.
Исана кивнула:
– Ты тоже. Старая Битте говорит, Гарадос с супругой готовят нам грозу – самое позднее нынче ночью.
Тави тревожно оглянулся на северо-запад, где высилась громада Гарадоса, сердито взиравшая сверху на обитателей долины Кальдерон. Его верхние склоны уже побелели от снега, а сами вершины прятались в тучах – это злобная фурия горы сговаривалась с Лилвией, фурией холодных ветров, задувавших с Ледового моря на севере. Они собирали тучи, как овец в отару, доводили их до бешенства при дневном свете и обрушивали на жителей долины яростную бурю, после того как садилось солнце…
– Мы вернемся раньше, – заверил ее Бернард.
– Вот и хорошо. Да, Тави…
– Что, тетя Исана?
– Ты не знаешь, случайно, откуда у Беритты свежий венок из бубенцов?
Тави виновато покосился на дядю и покраснел:
– Ну, наверное, нашла где-нибудь…
– Ясно. Она еще не доросла до брачного возраста, она слишком безответственна, чтобы растить ребенка, и уж наверняка слишком молода, чтобы носить бубенцы. Как ты думаешь, найдет она их еще раз?
– Нет, тетя.
– Вот и отлично, – немного резко произнесла Исана. – Мы обсудим этот вопрос, когда ты вернешься.
Тави поежился.
Бернард сдерживал улыбку до тех пор, пока водяное изваяние не растворилось в ручье.
– Значит, не было девушек, да? А мне казалось, это Фред гуляет с Бериттой.
– Он и гуляет, – вздохнул Тави. – Возможно, для него она и носит венок. Но она попросила меня набрать ей бубенцов, и… ну, тогда мне казалось, что это очень важно.
Бернард кивнул:
– Совершать ошибку не стыдно, Тави, если ты извлек из нее надлежащий урок. Мне кажется, ты достаточно умен, чтобы это стало для тебя уроком: нужно делать то, что важнее. И что?