– Том! Том!
Один из его соратников строчил, как сумасшедший, из «томпсона», присев у лаза. Том оставался последним в спортивном зале. Рядом с Малко взорвалась дымовая граната, его окутало желтоватым дымом. Он сразу понял, что появилась возможность спастись. Раскачиваясь всем телом, он опрокинулся со стулом и откатился на несколько метров.
Как раз вовремя. Последний боец ИРА нажал на курок и повел стволом, выпуская очередь в ту сторону, где стоял стул. Придерживая запястье, Том подбежал к лазу, оставляя за собой кровавый след, и опустил над собой крышку под градом английских пуль. Послышалась бешеная ругань английских полицейских. Малко поставили на ноги, разрезали путы. Перед ним стояли Конор Грин и майор Джаспер. В старом спортивном зале стало тесно от солдат. Два члена ИРА валялись мертвые в луже крови. «Сарасен» окончательно проломил стену.
– Вовремя мы подоспели! – заметил американец.
– Как же вы меня нашли? – спросил Малко, утирая потное лицо.
– Тулла.
Малко так и подскочил.
– Где она?
Лицо Конора Грина потемнело.
– В больнице. Если она выживет, то вернется в тюрьму.
Он поведал Малко о недавних событиях, о том, как девушку подстрелили в ста метрах от консульства, а он даже ни о чем не догадывался.
Военные и полицейские Особого отдела подняли крышку подземного хода, бросили туда гранату и полезли в подполье. Конор Грин с легкой усмешкой наблюдал за этой возней.
– Их уж и след простыл. Бог весть, где они теперь объявятся.
Тут Малко вспомнил, что у него есть кое-что любопытное для майора Джаспера.
– Майор, – начал он, – известно ли вам, кто хотел меня казнить и едва не исполнил свое намерение?
Англичанин вздернул брови.
– Ни малейшего понятия!
– Ваш таинственный осведомитель!..
Если чубук трубки не переломился, то лишь потому, что был сделан из очень старого шотландского вереска, а не из японской пластмассы. Тем не менее, когда майор заговорил, голос его звучал неизменно спокойно:
– Почему вы так решили?
Малко сообщил ему свои умозаключения и под конец сказал:
– Не исключено, что он занесен в вашу картотеку. Мужчина лет сорока, небольшого роста, плотный. Вероятно, прошел подготовку в Советском Союзе... И на левой руке у него нет большого пальца.
– Едемте в Лисберн, – сказал в ответ майор.
– Определенно он, – подтвердил Малко, кладя на стол фотографию кряжистого мужчины лет пятидесяти с зачесанными назад темными волосами и узким умным лицом. Подпись гласила: «Тревор Мак-Гуайр, 46 лет, бывший помощник мастера на молочном заводе. Годичная стажировка в Советском Союзе в 1971 году. Подозревается в нескольких политических убийствах и ограблении банка Мидленд в 1970 году».
Майор Джаспер устало выпустил струю табачного дыма.
– Это нам мало что дает. Никто не видел Мак-Гуайра после 1971 года.
Малко изумился:
– Возможно ли, чтобы активист так долго ускользал от вас?
Англичанин пожал плечами:
– Да, если он соблюдает осторожность и если его не выдадут. Не исключено, что какое-то время он отсиживался в Южной Ирландии.
– У меня есть предложение: если я доставлю вам Мак-Гуайра, вы сможете обменять его на Туллу Линч?
Майор был поражен до такой степени, что молчал едва ли не минуту.
– Это зависит не от меня, – проговорил он наконец. – Я полагаю, тем не менее, что, ввиду значения, которое власти придают поимке Мак-Гуайра, они постараются проявить милосердие...
– Прекрасно! – заключил Малко. – Мы еще к этому вернемся. А пока постарайтесь избежать всеобщей огласки ареста Туллы Линч. Вам будет таким образом проще отпустить ее на свободу.
Пустив эту парфянскую стрелу, он отворил дверь кабинета. Когда она затворилась за ними, Конор Грин не выдержал:
– Вы просто рехнулись! Компания платит вам не за то, чтобы вы изображали Дон-Кихота.
– Я вправе сочетать полезное с приятным, – безмятежно возразил Малко. – Компания поручила мне узнать, почему убили Билла Линча и кто его убил. Свое задание я выполнил.
– Разумеется! Разумеется! – отвечал Конор Грин. – Браво, Дон-Кихот! Но если англичане не загребут этого Мак-Гуайра...
– Именно поэтому я пока ни о чем не буду их просить. Ну, а теперь в больницу!
Тулла дышала слабо, но ровно. При виде Малко ее лицо просветлело.
– Боже мой, как я рада!
Рассказав ей о суде, он спросил:
– Вы когда-нибудь слышали о некоем Треворе Мак-Гуайре?
Тулла кивнула:
– Слышала, но никогда не видела. Говорят, он в Южной Ирландии. Я это слышала от Маурин.
– Это он повинен в смерти вашего отца и в аресте членов временной ИРА. Сейчас он в Белфасте. Это он осудил меня на смерть.
Тулла прикусила губу.
– Это должно быть известно Маурин. Но теперь...
Малко размышлял. Биг Лэд погиб. Гордон тоже. Единственной ниточкой, ведущей к Маурин, оставался однорукий Брайан.
– Где Брайан? – спросил он.
Поколебавшись, девушка сказала:
– Я могу вам дать два телефонных номера, где его часто можно застать. Только он не станет говорить с вами.
– Давайте.
Малко написал оба телефона. Ниточка тонкая, но единственная. Тулла беспокойно заворочалась.
– Будьте осторожны! У них снайперы, убийцы... За вашу голову, можете не сомневаться, назначена награда... Уезжайте из Белфаста. Ваша смерть не воскресит отца.
Малко склонился над ней и поцеловал ее в лоб.
– Тулла, я иду охотиться на дракона. Пожелайте мне удачи!
Красный шлагбаум и вооруженные солдаты преграждали въезд в Гленголенд Гарденс. Привыкший к подобному зрелищу на улицах Белфаста, Малко остановил машину и опустил стекло. Подошел сержант.
– Куда едете, сэр?
– Домой.
– Вы живете на этой улице? В каком доме?
– Номер 29.
Сержант сокрушенно покачал головой.
– Боюсь, сэр, что это невозможно.
– Почему?
– Дом номер 29 только что взорвали, сэр. Каких-нибудь двадцать минут назад. Раненых нет, но дом теперь непригоден для жилья...
За ними не задерживалось! Спортивный зал взяли всего три часа назад. Значит, начиналась борьба не на жизнь, а на смерть. Тулла была права. Оставаться в Северной Ирландии значило подвергать себя страшной опасности.
– Могу ли я забрать то, что уцелело из моих вещей? – спросил он.
Сержант был взволнован едва ли не больше Малко.
– Разумеется, сэр! Эти террористы просто сумасшедшие! Собаки бешеные!
Нет, не такие уж сумасшедшие.
– Брайан? Не знаю никакого Брайана! – ответил грубый голос с таким сильным ирландским акцентом, что едва можно было разобрать слова.
Видимо, говорили из какой-то пивной, потому что слышны были посторонние шумы, гомон голосов и звон стекла. Малко назвал номер «Европы» и своей комнаты и попросил:
– Если он появится, скажите ему, чтобы позвонил Малко.
Он собирался набрать второй номер, но призадумался. Вполне возможно, что и здесь его постигнет неудача. В конечном счете он позвонил на почту я спросил, кто отвечает но этому номеру. Через несколько минут ему сообщили адрес пивной в районе Ардойн. Часы показывали полдень. Малко решил пренебречь опасностью и отправиться туда.
В распивочной стоял запах прокисшего пива и пота. Потолок зала украшала великолепная, хотя и закоптившаяся от табачного дыма яркая мозаика.
Малко направился к почти пустому бару. Вдоль стен было нагорожено множество кабинок со скамейками, обтянутыми рваным черным молескином. Кое-где на сиденьях развалились осовелые от пива клиенты. Малко заказал порцию «Айриш Пауэр».
– С яйцом или без? – спросил рыжий бармен.
– Без.
Малко облокотился о стойку, разглядывая трех барменов. Те, в свою очередь, поглядывали на него. В этом районе с неприязнью относились к хорошо одетым иностранцам.
Когда рыжий подошел, Малко нагнулся над цинковой стойкой:
– Брайан был здесь сегодня?
Гарсон посмотрел на него так, словно он справлялся об английской королеве.
– Это какой Брайан?
– Однорукий Брайан.
Рыжий как-то съежился, часто моргая, и отодвинулся от Малко, точно увидел прокаженного.
– Не знаю никакого Брайана! – буркнул он. – С вас двенадцать пенсов.
Малко понял, что необходимо было прибегнуть к сильнодействующему средству. Он достал десятифунтовую банкноту, что соответствовало недельному заработку бармена, написал на пей свой телефон и фамилию, скрутил бумажку трубочкой и протянул рыжему.
– Это вам, – сказал Малко. – Если увидите Однорукого Брайана, скажите ему, чтобы позвонил мне по этому номеру. Срочно.
По крайней мере, он мог быть уверен, что такую записку гарсон не сожжет.