Вероятно, она будет существовать еще много лет. Система гражданства, титулов и привилегий, основанная на владении фуриями, была абсолютно непрогибаемой, и как хорошо он знал тщетность попыток ее преодолеть.
Насаг продолжил.
– Мы натолкнулись на порабощенных и освободили их. Из-за того, что мы это сделали, когда они попросили оружие, чтобы защитить свою свободу, мы им помогли. Но я знаю, и ты знаешь, что ваши Легионы не успокоятся, пока не разрушат и не захватят то, что по справедливости должно принадлежать всем.
– Так поступают некоторые алеранцы, – ответил Тави. – Но я так не поступаю, и так не поступает мой лорд, Гай Секстус.
– Может и нет, гадара, – сказал Насаг. – Но слова – это только сотрясание воздуха.
– Пока за ними не последуют действия, – продолжил Тави. – Я здесь только потому, что ты дал мне слово.
– Я доказал тебе, что мое слово весомо, – сказал Насаг.
– Тогда позволь мне доказать тебе то же самое, – сказал Тави.
– Как?
– А что бы ты посчитал убедительным действием?
Насаг издал задумчивый, урчащий рык.
– Тот, чьему слову я доверял, как своему собственному, однажды был в вашей стране почетным гостем. Мне сказали, что его держат в заточении в каком-то вонючем каменном здании Алеры Империи.
– Ты имеешь в виду Варга, – сказал Тави. – Да. Его держат в заточении.
– Варг не совершал бесчестных поступков.
– Как ты это узнал? – спросил Тави.
Насаг согнул лапу, выпустив когти.
– Это же Варг.
Тави помолчал, а затем кивнул.
– Он не совершал бесчестных поступков. Как раз наоборот. Он предупредил нас о противнике, называемом Ворд.
– И поэтому гниет в тюрьме, – зарычал Насаг, обнажив клыки. – Твое слово может быть и весомо, капитан. Возможно, мы сможем заключить соглашение, и я смогу мирно покинуть ваше ужасное государство. Но без Варга этого не произойдет.
Тави поглядел на Эрена, который бросил не него обеспокоенный взгляд.
– Если я верну тебе Варга, – тихо сказал Тави, – ты согласишься прекратить сотрудничать с Каларом? Вернуться в Мастингс, достроить свои корабли и покинуть эту страну?
Насаг обернулся на стоявшего позади старого, седого канима. Ни один из них не произнес ни слова и не шевельнулся, тем не менее Тави был уверен, что они друг с другом общались.
Насаг снова повернулся к Тави и кивнул.
– Да. Но это соглашение не имеет отношения к тому, как я с вами сражаюсь. До тех пор, пока я не увижу и не поговорю с Варгом, лицом к лицу, ваши Легионы будут платить кровью за каждый сделанный ими шаг.
– Я понял, – тихо сказал Тави. – Если это возможно будет сделать, то займет определенное время.
Насаг кивнул.
– Тогда, до тех пор, гадара, мы будем рвать друг другу глотки. – он снова показал клыки. – Иди с миром. – Он повысил тон и крикнул на канимском. – Не трогать его.
– Эрен, – тихо сказал Тави. – Садись позади меня.
Он наклонился и протянул курсору руку, и Эрен взобрался в седло позади Тави.
Тави по-алерански обменялся поклонами с Насагом, а затем повернул Актеона и тихо, спокойно поскакал с поляны. Он проехал мимо Дуриаса, который так же ему поклонился, а затем стал уверенно удаляться.
Пол часа спустя, когда они добрались до знакомой Тави местности, он медленно выдохнул и заставил Актеона скакать быстрее по открытой местности.
– Ты пришел один? – Требовательно спросил Эрен. – Ты что, сумасшедший?
Тави улыбнулся своему другу.
– Не за что.
Эрен покачал головой.
– Мне кажется, я должен пояснить, что нет ни единого способа убедить их, освободить Варга.
– Но Гай может, – ответил Тваи. – Как только он поймет значение.
– Может быть, если ты сможешь добраться до него, – ответил Эрен. – А что если не сможешь?
Тави открыл было рот, чтобы резко возразить Эрену, но был сбит с ног резким порывом усиленного фуриями ветра.
Актеон встал на дыбы и бросился в сторону, когда внезапная буря подняла в воздух пыль и мусор, ослепляя их и оглушая своим ревом. Актеон взбрыкнул, паникуя, и Тави упал с лошади на землю рядом с Эреном.
Глаза Тави были практически полностью закрыты и он едва мог видеть мерцающие формы Рыцарей Воздуха, спускающихся к ним и несущих восьмиместный паланкин.
Повозка приземлилась, Рыцари закрепили ее на земле, и один из них поспешил открыть дверь.
Наварис из Фригии, стройная и одетая во всё черное, появилась из паланкина, на ее лице сияла странная улыбка. Вслед за ней появились остальные сингуляры, и, наконец, и сам сенатор.
Арнос, всё ещё в своей шёлковой мантии, спокойно подошёл к ним, окружённый телохранителями. Он встал над Тави, с холодной улыбкой удовлетворения на лице.
– Вот теперь мы знаем, как вашему якобы доблестному Легиону удалось продержаться так долго против настолько превосходящих сил канимов, – тихо сказал он. – Ты был в сговоре с ними всё время, Сципио.
– Это неправда, – зарычал Тави. – И вы это знаете.
Арнос обвёл рукой окруживших их Рыцарей Воздуха.
– Я не знаю ничего подобного. Вы встречались с одним из канимских офицеров, и у меня больше дюжины свидетелей, которые это подтвердят. Кроме того, вы вступили в переговоры с врагом вопреки моему приказу избегать любого намёка на слабость или отсутствие решительности с нашей стороны.
Арнос вздернул подбородок, глядя на Тави.
– Я не получаю никакого удовольствия, делая это, Руфус Сципио. Но я отдаю вас под арест за отказ от исполнения приказа старшего по званию офицера во время боевых действий. Вас доставят до ближайшего форта и будут держать там до тех пор, пока по вашему делу не будет созван военный трибунал.
Тави молча смотрел на Арноса, ошеломленный услышанным, проклиная себя за беспечность. Он предупредил Макса о том, что Арнос пошлет наблюдателей в это место. Он должен был догадаться, что Арнос уже давно наблюдает за ним, возможно, с помощью нескольких Рыцарей Воздуха, прикрытых завесой.
Он воспользовался шансом и потерпел крах.
Он провалился.
– Наварис, – сказал Арнос, – Возьмите заключенного под арест.
Злобные огоньки, которые ни с чем нельзя было спутать, танцевали в его глазах.
– Найдите место, где его можно будет держать под стражей, пока нам не представится время, чтобы судить его за измену.
Глава 16
Валиар Маркус взглянул на молодую мать, приближающуюся к нему от группы заключенных. Она заметила его отличающийся от остальных шлем центуриона с алым гребнем или жезл, который он нес, как символ его ранга и направилась к нему, сопровождаемая молодым легионером.
Невзрачно одетая женщина, очевидно потрясенная, тем что молодой человек готов был применить силу, посмотрела на Маркуса наполовину стыдливым, наполовину умоляющим взглядом, когда он поспешил к ней.
– Центурион, – сказала она.
Она присела в подобии реверанса, наверное, лучшего, какой она могла сделать, учитывая маленькую дочку, которую она несла на своем бедре. Ребенок молчал, ее голубые глаза были широко открыты.
– Никто не говорит с нами. Никто не говорит нам, когда мы сможем вернуться домой.
Маркус свирепо смотрел на нее какое-то время, но это была пустая попытка. Молодая женщина не собиралась отступать.
– Мэм, – произнес Маркус, – Я вынужден попросить вас вернуться на свое место к другим заключенным.
– Я никуда не пойду, пока не услышу ответы, – тихо сказала она.
– Нет, мэм, пойдете, – ответил Маркус. – Для вашей же безопасности.
Женщина сжала челюсти в отчаянии.
– Я не понимаю, что вам еще нужно от нас, центурион. Никто из нас не применял и не собирался применять оружие против Легионов. Никто из нас не знает ничего, чего бы вы не выяснили несколько часов назад. У нас нет причин находиться здесь, даже учитывая то, что этот молодой человек до сих пор кропотливо выясняет, есть ли среди нас граждане…