Носилки Первого Лорда рухнули на землю.
Она обмякла в своем седле. Увидев, что кто-то приближается к ней справа, Амара слабо попыталась пнуть его правой ногой.
Она во что-то попала, но затем почувствовала каменную хватку на своей лодыжке, и ее стащили с лошади на землю.
Бернард взревел, и она услышала, как загудела тетива его лука. Она повернула голову достаточно, чтобы разглядеть Бессмертного, в груди которого торчала стрела ее мужа.
Но мужчина даже не сбился с шага, схватил Бернарда за пояс и сбросил его на землю. Бернард развернулся во время падения и схватил Бессмертного за горло, сдавливая его с порожденной фурией силой.
Бессмертный схватил руки Бернарда… и начал медленно, но неудержимо разводить их в стороны.
Кровавые вороны.
Рыцари-Бессмертные.
Глаза Бернарда расширились, и он стиснул зубы в отчаянном усилии, но безрезультатно. Бессмертный стремительно развернулся и бросил мужа Амары лицом в землю, быстро зажал его руку и выбил плечо единственным беспощадным движением.
Бернард закричал.
Амара видела все больше мужчин, все в полных доспехах, все с блестящими стальными ошейниками Бессмертных.
Она тупо огляделась вокруг. Действительно, свет лился от огромных магических ламп, каждая из которых должна была быть доставлена сюда группой лошадей задолго до этого. Закованные в броню мужчины были повсюду. Не двадцать, тридцать или пятьдесят, а сотни. Все они были Бессмертными, и возглавляли их Рыцари.
Шаги захрустели по холодной, каменистой почве. Несколько латных рукавиц ударили по бронированным нагрудникам. Перед глазами Амары появились сапоги, и она подняла глаза.
Над ней стоял молодой человек. Он был немного выше среднего роста, очень худой и грязный. Было что-то уродливое в его глазах, скрытое за презрением, яростью и некоторым количеством раздражения.
Оглушенному и усталому разуму Амары потребовалось мгновение, чтобы узнать молодого офицера — Калар Бренсис младший, сын и наследник Верховного Лорда Калара.
— Я не могу в это поверить, — сказал молодой человек. — И это элитная команда солдат Первого Лорда, посланная с северным ветром? Это то, ради чего отец отправил меня прочесывать проклятые болота?
Бренсис с недоверием потряс головой и почти лениво ударил Амару по лицу латной рукавицей. Боль едва не заставила ее потерять сознание. Она почувствовала, как затрещала шея, когда ее голова резко откинулась в сторону от удара.
— Я мог бы сейчас спать в кровати, — прорычал Бренсис. — А вместо этого торчу здесь, морожу задницу и насилую свой мозг, устраивая ловушку, в ожидании целой когорты Рыцарей, тайком пробирающихся через черный ход, и ради чего?
Амара почувствовала вкус крови на языке. Подняла свою раскалывающуюся голову.
Бренсис сплюнул. Плевок попал ей в щеку.
— И я здесь ради этого! — прорычал он.
Он схватил Амару за волосы, открывая ее горло, и выхватил кинжал другой рукой.
— Ради двух жалких проныр? Всего двух? Двух!
Свет ударил их первыми.
Он окатил спину и плечи Амары стремительной волной тепла и цвета, как будто кто-то убедил зашедшее солнце повернуть вспять свой ход и снова подняться над склонами гор позади них.
Свет породил резкие черные тени по всей горе, его яркость была настолько невероятной, что даже сияние огромных магических светильников стало казаться чем-то совершенно незначительным.
Бессмертные, Рыцари, пехота — все вскрикнули от удивления. Бренсис побледнел, сделал шаг назад и поднял руку, чтобы защитить глаза, выпустив Амару, и испустил тихий стон страха.
А затем зазвучал голос.
Голос говорил с мягкими интонациями, приходя от камней и неба, голос, в котором ощущались глубина и обилие силы, которых горы не знали со времен своего рождения в огне, голос, который содержал определенное количество обертонов веселья, когда отвечал на вопрос наследника Калара.
Гай Секстус, Первый Лорд Алеры произнес:
— Трех.
Глава 45
Эхо глубокого, бархатного голоса Гая прокатилось по горам и отразились от холмов. Хотя он говорил полушёпотом, голос исходил словно от самих камней, и Амара была уверена, что его можно было слышать на расстоянии в несколько миль в каждом направлении.