Уллус растормошил Эрена ото сна, не произнося ни слова, они вышли из дома и взглянули на небо в полной тишине.
Остальные жители Уэстминстона сделали то же самое. Никто не зажигал фонарей, будто боясь быть замеченным кем-то, наблюдающим сверху.
Никто не разговаривал.
Только волны разбивались о берег.
Ветер дул порывисто и беспокойно.
Мрачное сияние звезд ничего не освещало.
Тени удлинялись, их очертания размывались. В зловещем красном свете все движения казались смазанными, расплывчатыми. Сложно было найти различия между предметами, одушевленными и тенями самими по себе.
Солнце, взошедшее утром, было чистым и сияющим всего несколько мгновений, после чего приобрело зловещий кроваво-красный оттенок. Цвета заката, окрашивающие исходящий сверху свет, сильные и яркие, смотрелись странно. Это противоречило обычному порядку вещей.
Лишь немногие передвигались по Уэстминстону. Те, кто ошивался в поисках вина, рома или эля.
Капитан единственного находящегося в гавани корабля был убит на улице в полдень, зарезан собственной командой, когда приказал ей вернуться в гавань и поднять паруса. Тело так и осталось лежать там, где упало.
Моряки испуганно смотрели в небо, грязно ругаясь себе под нос и пытаясь оградить себя суеверными жестами охраны и защиты. А потом выпивали столько, сколько могли, проходя мимо останков бывшего капитана, чтобы войти в кабак.
Уллус вышел из дома, прищурился, гляда на небо, и положил руки на бедра.
– Кровавые вороны, – посетовал он тоном глубоко оскорбленного человека. – Никто в этом, вороны его забери, городе не высовывает носа из дому. Это не пойдет на пользу бизнесу.
Эрен на мгновение отложил перо и уперся лбом в край стола.
Он подавил десяток рвавшихся наружу оскорбительных ответов, вздохнул, успокаиваясь, и снова продолжил писать.
– Возможно, вы правы.
Кто-то начал звонить в колокол, предупреждая о шторме.
Уллус с отвращением потряс головой, проследовал к шкафу и достал из него большую бутылку рома.
– Сходи-ка посмотри, чего там опять выдумал этот олух-часовой.
– Да, сэр, – ответил Эрен, радуясь тому, что может хоть немного размяться. Как и все, за исключением разве что Уллуса, Эрен был обеспокоен знамениями в небе, кровавой дымкой, заслонявшей солнце и звезды. И в отличие от всех, Эрен знал о страшных бурях, посланных канимами на западные побережья Алеры несколько лет назад.
Эрен знал, что их ритуалы были способны породить серьезные последствия, сила которых могла соперничать или хотя бы удивить многих заклинателей Империи.
И Эрен знал, что нечистый на руку капитан, у которого не было свободного времени, зато было подозрительно много товаров для продажи, три недели и один день назад отплыл из Уэстминстона на родину канимов.
Кровавый оттенок неба, безусловно, не был природным явлением. Если, как он полагал, это означало, что канимы снова демонстрируют свои возможности, на этот раз в таких масштабах, которых от них никто и никогда не ожидал, дела в Уэстминстоне будут идти всё хуже – как и везде, куда смогут добраться рейдеры канимов.
Он дописал строку, над которой работал, – его записи были закодированы шифром, который был известен только Курсорам, и вовсе не бухгалтерскими книгами, как полагал Уллус.
Эрен уже подготовил отчет обо всём, что ему удалось узнать за последние несколько месяцев, в водонепроницаемый футляр на его поясе осталось добавить лишь наблюдения нескольких последних дней.
Он сделал это и покинул здание, неспешной трусцой направившись к гавани. Его шаги звучали громко на фоне непривычной тишины острова. Не требовалось много времени, чтобы понять, почему часовой начал звонить в колокол – в гавань прибыл корабль.
Потребовалось несколько секунд, чтобы быть уверенным в своей догадке, но когда он увидел Капитана Демоса на палубе, то понял, что в гавань заходит судно, именуемое "Слайвом". Оно шло при сильном ветре и поднятых парусах, его команда шныряла по палубе в дерганой спешке, характерной для усталых людей, не имевших возможности отдохнуть.
Внезапный порыв ветра налетел на Эрена и он взглянул на запад. Там, далеко над морем, он увидел сплошную темную линию над горизонтом – штормовые облака.
"Слайв" использовал инерцию для резкого поворота, и его балки затряслись и застонали.
Волна ударила по передней части корабля, достаточно сильно, чтобы оттолкнуть его от набережной в тот момент, когда он уже причаливал, разворачиваясь кормой на запад и носом к гавани; судно едва не ушло в открытые воды снова.
Эрен внезапно ощутил острое желание покинуть остров.
Он направился вниз к гавани вдоль покосившегося старого причала – прямиком к "Слайву".
Двое мужчин, слонявшихся по палубе с луками в руках, тут же взяли его на заметку. Эрен осторожно замедлил шаг, подойдя к кораблю, и встал подальше от спускаемого трапа.
Капитан Демос первым появился на трапе и одарил Эрена вялым взглядом, в котором не было ничего человеческого, но на мгновение мелькнуло узнавание. Он кивнул и сказал:
– Писец скупщика.
– Да, капитан, – ответил Эрен, кивая. – Чем могу служить?
– Отведи меня к своему хозяину, и побыстрее.
Он пронзительно свистнул, и полдесятка мужчин бросили свои занятия и проследовали за ним по трапу. Каждый, отметил Эрен, был крупным, вооруженным и весьма недружелюбным.
В сущности, каждый на борту был вооружен, несмотря на то, что они готовили корабль к отплытию. На них даже были своего рода доспехи – рубашки из обрезков цепей со вставками вареной кожи.
Такое положение дел нельзя было назвать нормальным, даже на пиратском судне. По сути оружие должно было больше мешать пиратам.
А ношение даже легких доспехов обрекало на смерть любого, упавшего за борт. Любой моряк, будь он пират или нет, не решился бы на такое обмундирование без веских на то причин.
Эрен заметил, что капитан Демос смотрит на него с нервирующей напряженностью и без всякого выражения на лице.
Его рука небрежно покоилась на эфесе шпаги.
– Вопросы, писец?
Эрен взглянул на Демоса, чувствуя, что он находится в непосредственной опасности. Он осторожно склонил голову и сказал: – Нет, сэр, это не мое дело.
Демос кивнул и поднял руку с мечом, указывая Эрену, чтобы шел впереди.
– Запомни это.
– Да, капитан. Пожалуйста, сюда.
Эрен повел Демоса и его людей к дому Уллуса. Скупщик вышел к ним навстречу, со старым ржавым мечом на поясе, на его мрачном лице под воздействием алкоголя не было страха.
– Добрый день, капитан.
– Скупщик, – сказал Демос спокойным, без всяких эмоций, тоном, – я пришел за своими деньгами.
– А-а, – сказал Уллус. Он посмотрел на вооруженный эскорт Демоса и сузил глаза. – Ну я же говорил, сэр, что три недели – это недостаточный срок, чтобы сбыть ваш товар.
– И я говорил. Ты заплатишь мне наличными за все, что не продано.
– Было бы здорово, если бы я мог себе это позволить, – сказал Уллус. – Но у меня нет такого количества монет в это время года. Если вы вернетесь ко мне осенью, у меня должно быть необходимое количество.
Демос молчал какое-то время. Затем сказал:
– Я расстраиваюсь, когда сделки срываются. Свою позицию я обозначил довольно четко, скупщик. И какой бы змеей ты ни был – я держу своё слово.
Он обернулся к своим людям и бросил:
– Перерезать ему горло.
Меч Уллуса тут же оказался в его руке, никто из команды Демоса даже опомниться не успел.
– Это будет не так легко, как вы думаете, – сказал он. – И вы ничего не выиграете. Деньги спрятаны. Убьете меня – и не увидите даже медяка.
Демос поднял руку и его люди остановились. Он уставился на Уллуса и произнес:
– Кровавые вороны, мужик. Я думал, ты придуриваешься. А ты и вправду тупой.
– Тупой? – сказал Уллус. – Но не настолько, чтобы позволить вам нажиться за мой счет на моем же острове.
Эрен старался вести себя максимально тихо, двигаясь к тому месту, куда он мог бы нырнуть и спрятаться, если бы началась потасовка. Он почувствовал, как внезапно сменился ветер.