— Демос?
Капитан покачал головой.
— Не спрашивайте меня о политике, милорд. Я вам так скажу: наши корабли не выдержат обратный путь, даже если мы найдем все необходимое для ремонта, возвращаться до наступления весны опасно. К тому же, у нас нет времени на болтовню. Погода не будет ждать.
Тави коротко кивнул.
— Передайте распоряжение всем капитанам. Направляемся к Молвару с Варгом. Хоть какой-то порт во время шторма.
Глава 10
Градаш стоял рядом с Тави на носу Слайва и наблюдал. Наблюдатели в "вороньем гнезде" увидели землю несколько секунд назад, и теперь они ждали, когда ее можно будет увидеть с их позиции на палубе.
Тави наконец-то увидел темную, массивную тень на горизонте.
Градаш прищурился, но потребовалась минута или больше, прежде чем седой старый каним удовлетворенно проворчал:
— Эх.
— Рад оказаться дома? — Спросил его Тави, — ну по крайней мере, вернуться на родную землю.
Градаш проворчал:
— Мы еще не прибыли. Увидишь.
Тави выгнул бровь, но Градаш не стал вдаваться в объяснения. Прошел почти час, когда Тави понял.
Слайв поравнялся с "землей", которую они заметили, и она оказалась немыслимо большим куском чего-то, выглядевшего, как грязный лед.
Флот был вынужден перестраиваться, чтобы обойти его. Образование было размером с гору, такой же большой, как Алера Империя.
— Айсберг, — проговорил Градаш, кивая в сторону ледовой горы, — С приходом зимы начинает образовываться лед, и некоторые куски создают вот такие ледовые горы в море.
— То еще должно быть зрелище, — пробормотал Тави.
Каним одарил его недолгим, пытливым взглядом.
— О, да. Хотя никто не видел его слишком близко, — он махнул лапой в сторону льда, — Они опасны. Иногда они разрастаются под поверхностью воды. Подплыви слишком близко и они порвут днище корабля, как будто оно сделано из бумаги.
— То есть здесь это обычное дело?
— В этих водах, — сказал Градаш, подёргивая ухом в знак согласия. — Левиафаны к ним безразличны, так что любой каним, который приплыл в северные регионы в любое время, может подойти под парусом близко к одному из них, чтобы удрать от бродячего зверя или для того, чтобы пересечь путь их миграции.
— Я всегда поражался, — сказал Тави, — как вашему народу удалось договориться с левиафанами. Я имею в виду, когда мы пересекали Путь в первый раз, мне дали понять, что шторм, подгоняющий вас, позволил вам двигаться очень быстро и мешал им нападать вас, и что ваш флот был таким большим, что вы потеряли только несколько кораблей. Но вряд ли вы могли постоянно рассчитывать на те же условия в ваших родных водах.
Градаш взмахнул своим покрытым боевыми шрамами, с обрубленным концом, хвостом один раз, что означало безобидную насмешку.
— В этом нет великой тайны, Алеранец. Мы нанесли на карты их области обитания возле наших домов. И мы уважаем их.
Тави поднял брови.
— И это всё?
— Пространство важно, — серьезно произнес Градаш, — территория каждого из них определена, и ее защита важна. Мы это понимаем. Левиафаны это понимают. Так что мы уважаем границы их территорий.
— Это усложняет навигацию.
Градаш пожал плечами.
— Уважение превыше комфорта.
— И кроме того, — холодно произнес Тави, — если вы не уважаете их, они вас съедят.
— Выживание тоже превыше комфорта, — согласился Градаш.
Наблюдатель снова прокричал с высоты:
— Земля!
Каним рыкнул и они снова повернулись, чтобы посмотреть вперед.
— Там, — прорычал Градаш, — это Кания.
Это была мрачная, черная земля, по крайней мере так казалось Тави с его точки обзора на палубе корабля. Береговая линия представляла из себя непрерывную стену из темного камня, восставшую прямо из моря и похожую на защитные бастионы огромной крепости.
Над отвесными берегами темного гранита возвышались мрачные очертания покрытых облаками гор со снежными склонами, самые высокие, какие Тави когда-либо видел. Он присвистнул.
— Шуар, — прорычал Градаш, — вся их кровавыми воронами забытая область — одна сплошная замерзшая скала.
Седой каним перенял это алеранское ругательство от Максимуса и произносил его без запинки.
— Это делает их проклятыми сумасшедшими, понимаешь. Они проводят немногие летние дни, готовясь к зиме, и затем всю проклятую зиму мечутся по замороженным горам, так что их охотники рискуют найти бессмысленную смерть в какой-нибудь трещине. Когда они приносят добычу домой, их женщины готовят ее в специях, от которых может вспыхнуть этот корабль, и говорят угрюмым ублюдкам, что это для их же блага.
Тави осознал, что улыбается, хотя он старался не демонстрировать зубы.
Этот жест у канимов и алеранцев трактовался по-разному.
— Похоже, вы их не очень-то любите.
Градаш поскреб подбородок лапой с темными когтями.
— Ну. Это было бы чересчур для протухших в снегу, поедающих слайвов шуарцев, но, по крайней мере, они не мараульцы.
— Мараульцев вы тоже недолюбливаете? — Спросил Тави.
— Любители грязи, ползающие по болоту, поедающие грибы, растущие на деревьях, — проговорил Градаш. — Никто из рожденных там не заслужил даже того, чтобы найти свою смерть среди челюстей сумасшедшего левиафана. Но, что бы я ни говорил о мараульцах, по крайней мере, они не алеранцы.
Тави хохотнул, в этот раз показывая Градашу свои зубы. Каним только что очень тонко пошутил.
Или, может быть, он отвесил алеранцам завуалированный комплимент, сравнивая их с врагами, которых Градаш явно уважал, тратя столько времени и внимания на свои оскорбления.
Вероятно, он сделал и то, и другое. Между канимами уважение к врагу ценилось так же, как уважение к другу, возможно, даже больше.
С точки зрения канимов, однажды друг может разочаровать тебя, а на врага можно полагаться всегда и он не подведёт.
В понимании канимов, быть оскорбленным в компании уже уважаемых врагов, это вовсе не оскорбление.
Тави вглядывался с вершины скал, пока флот разворачивался, следуя за ними на юг, на расстоянии примерно полумили от побережья.
— За нами наблюдают, — отметил он.
— Несомненно, — согласился Градаш. — За границами между областями всегда присматривают, как и за реками с побережьем.
Тави нахмурился, всматриваясь в вершины утёсов, и снова пожелал чтобы его ограниченное мастерство заклинателя фурий включало в себя способность заклинателя фурий воздуха к дальновидению.
— Там… всадники. Я не видел ваших людей, использующих кавалерию.
— Таурги, — пояснил Градаш. — Они не переносят морские путешествия и не прибыли в Алеру.
На палубе шевельнулась тень и, подняв взгляд, Тави увидел спящую Китаи, улегшуюся как кошка, в такелаже на ближайшем рангоуте.
Но зеленая вспышка сквозь её серебристо-белые ресницы подсказала ему, что она не спала, а лёгкий изгиб губ выдал её удовлетворение.
Они только что узнали нечто, представляющее несомненный интерес в ближайшем будущем.
Тави беззвучно прошептал, обращаясь к ней:
— Я знаю. Ты говорила нам это.
Она едва слышно рассмеялась и снова закрыла глаза, возможно на этот раз действительно засыпая.
— Как далеко отсюда до порта, старший брат?
— С нашей скоростью? Около двух часов.
— Как много времени понадобится Варгу, чтобы получить ответ у шуарцев, как ты думаешь?
— Столько, сколько нужно, — сказал Градаш. Он оглянулся назад, на свой хвост. — Хотя чем скорее, тем лучше. У нас осталось меньше дня, прежде чем очередной шторм набросится на нас.
— Если они предоставят нам возможность приземлиться, мои люди возможно смогут что-нибудь сделать со штормом, — сказал Тави.
Градаш искоса посмотрел на Тави.
— На самом деле? Тогда почему они так не сделали во время предыдущего шторма?
— Заклинателям ветра нужно быть внутри шторма, чтобы воздействовать на него. Ветер, который они используют для полёта, выбивает множество капель из океана, когда они оказываются около корабля, — ответил Тави. — Морская вода содержит изрядную долю соли, которая повреждает и сдерживает их ветряных фурий. При плохой погоде это делает взлёты и посадки практически суицидальным занятием.