Из груди Варга вырвалось угрожающее рычание.
— Нет, — сказал каним. — Я понимаю его. Есть разница.
Тави кивнул и замолчал на какое-то время, наблюдая за сражением внизу.
Затем спросил:
— Что он будет делать дальше?
Уши Варга слегка дернулись, что говорило о том, что он обдумывает ответ.
— Ларарл знает, что когда Сарл сбежал, он взял с собой десять тысяч воинов. Он будет думать, что у Насага под командованием не более десяти тысяч в Молваре. Исходя из этого, он пошлет тридцать тысяч своих воинов, чтобы напасть на них и вынудить сдаться.
— Они сдадутся? — спросил Тави.
— Десять тысяч воинов против тридцати тысяч, на враждебной территории? Только дурак пожертвовал бы жизнями своих воинов при таком безнадежном раскладе, — Варг оскалился. — Но Ларарл не знает, что Насаг обучил наших крестьян сражаться так же, как воинов. Его тридцать тысяч встретят сопротивление почти шестидесяти тысяч. И Насаг заставит их бежать, поджав хвосты.
— И что потом? — спросил Тави.
Варг наклонил немного голову, глядя в упор на Тави.
— Что будут делать ваши люди потом? — спросил Тави. — Захватите Молвар? Укрепитесь в нем? Будете ждать, пока ворд не прорвется через укрепления Ларарла и не осадит вас? Будете бороться, пока они не оттеснят вас к морю?
Варг вернулся к созерцанию битвы.
— Что ты предлагаешь мне сделать?
— Возвратиться в Алеру вместе со мной, — сказал Тави.
Варг фыркнул, свернув глазами.
— Ты провел годы, убеждая нас уехать.
Тави указал вниз и сказал тихо:
— Это было прежде, чем я увидел все это.
— И это заставляет тебя помогать нам, алеранец?
— Если это поможет, позвольте сказать, что как я полагаю, вы и ваши люди уже мертвы. И вы знаете так же, как и я, что вторжение ворда в Алеру — это только вопрос времени. Я просто хочу сохранить жизни собственным людям с вашей помощью.
Уши Варга дернулись, означая крайнюю степень веселья, а пасть приоткрылась на секунду.
— Мои люди в Молваре также находятся в опасности, — сказал Тави. — Имеет смысл помогать друг другу, пока мы не выберемся из этой передряги.
— Ты предлагаешь мне союз, — сказал Варг.
— Да.
Каним несколько секунд молчал. Затем он кивнул и сказал:
— Хорошо.
Глава 19
Амара и Бернард наблюдали из идеально замаскированного укрытия, как Вордом были уничтожены остатки арьергарда Цереса.
Обречённые легионеры заняли позиции в развалинах безымянной деревушки рядом с мощёной дорогой.
Они сомкнули щиты, повернувшись к противнику, и сражались с отчаянной решимостью с медленно наступающим врагом, чтобы дать гольдерам возможность, попытаться бежать под защиту городских стен и спастись.
Большинство нападавших были четвероногими существами, внешне похожими на смертельно опасных хищных ящериц из окрестных болот возле Калара. Их длинные, приземистые, быстрые и мощные тела были покрыты таким же тёмным хитином, как у других представителей Ворда, что Амара уже видела — но с добавлением выступающих зазубренных гребней вдоль спины и боков.
Пока Амара смотрела, один из них щёлкнул челюстями и сомкнул их на бедре легионера.
В мгновение ока он обернулся вокруг человека, двигаясь так, словно у него не было костей — а потом просто изгибал тело, скользя в постоянном движении, как змея, ползущая вверх по ветке дерева.
Гребни вспороли сталь и плоть, и легионер издал пронзительный предсмертный крик.
Когорта Цереса, более трех сотен легионеров, схватилась с Вордом. Их ряды продержались десять секунд, потом пятнадцать, потом двадцать.
А затем они, казалось, прогнулись и обрушились внутрь, и черная волна Ворда накатила на людей, раздирая и распарывая их, почти не замедлив хода, прежде чем они продолжили погоню за группой беженцев, ради защиты которых легионеры отдали свою жизнь.
Они погибли ни за что.
Ворд настигли гольдеров через пару минут.
У Амары не было сил смотреть, как гольдеры, большинство из них очень старые или совсем молодые, умирают.
Она закрыла глаза. Но она слышала их крики.
"С такой неразберихой, таким замешательством и такой разрухой во владениях Цереса, это было неизбежно", — сказала она себе, отчаянно пытаясь отвлечься от наплыва очевидных фактов и трезвых умозаключений.
Некоторые из стедгольдов получили сообщение вовремя, и успели избежать надвигающегося ужаса. Многих предупредили слишком поздно.
В тех, кого оповестили поздно, большинство жителей отреагировали, устремившись на мощёные дороги, чтобы бежать под защиту легионов их Верховного Лорда — прямиком в поджидавшие их когти и челюсти Ворда.
Лорд Церес платил жизнями своих легионеров в попытке защищать беженцев как можно дольше, посылая небольшие силы кавалерии на дороги и в самые опасные районы для сопровождения спасающихся гольдеров, но просто не хватало ни времени, ни людей.
В эти несколько отчаянных дней сотни медленных, глупых или тем, кому просто не повезло гибли на дорогах Цереса.
Она и Бернард ничего не могли поделать. Просто Ворда было слишком много.
Любая активность с их стороны не привела бы ни к чему, кроме как обнаружила бы их и заставила разделить судьбу убитых беженцев.
Их миссия была гораздо важнее, чем это. Она могла спасти сотни тысяч жизней.
Она не имела права позволить себе сострадание к тому, что происходило прямо перед ней, заставив забыть громадную ответственность перед всей Империей.
Сделать свою работу было правильной, логичной вещью.
Несмотря на это, она оплакивала храбрых легионеров и несчастных гольдеров и логика никоим образом не утешала ее.
Она оплакивала их, но делала это беззвучно. В последующие часы Ворд наводнил позиции вокруг них, некоторые из них проходили в ярдах от того места, где она и ее муж лежали скрытые завесой и тканью, сделанной фуриями.
Враг собирался для атаки, которая должна была обрушиться на единственный алеранский пункт обороны, что противостоял им.
Собственно на Церес.
Она не разговаривала с мужем уже четыре дня.
Это, подумала Амара, наихудшая часть всего плана.
Речь была роскошью, которую они не могли себе позволить, когда враг буквально мог скрываться под любым упавшим листом.
Они могут передвигаться практически в полной тишине и совершенно невидимыми, но звук их голосов, даже шепота, выдаст присутствие алеранцев вернее, чем что-либо иное, что они могут сделать.
Разведчики Легиона уже давно разработали довольно сложный ряд жестов, способный передать критически важную информацию, но это отнюдь не заменяло слова.
Там не было жестов наподобие "Я не могу больше на это смотреть" или "Кому-то придется за это заплатить".
За четыре дня, с тех пор как они вошли на оккупированную территорию, они обнаружили как такие же места массовых убийств гольдеров и легионеров, так и случаи, когда Ворд встретился с гораздо более успешным сопротивлением.
Дважды им попались широкие полосы посреди лесного массива, где деревья были сожжены до самой земли, остались лишь обугленные остатки брони Ворда и обломки древесных стволов, как свидетельство использования фурий Рыцарями и Лордами Цереса.
В других случаях уничтожение врагов было более ограниченным и прозаичным, но не менее жестоким — группы отчаявшихся гольдеров, некоторые из которых были достаточно одаренными, чтобы сражаться, сообща применили все свои способности к заклинательству, и на земле среди погибших алеранцев остались раздавленные и разбитые трупы Ворда.
А в некоторых местах, где были найдены мёртвыми одиночные существа Ворда, их, без сомнения, уничтожили бродячие фурии, ставшие дикими и неуправляемыми после смерти алеранцев, которые раньше ими владели.
И ещё попадались места, где тоже произошла расправа, но не с алеранцами, а с оленем, или кабаном, или другими лесными животными, уничтоженными так безжалостно и беспощадно, как если бы Ворд их приняли за врагов, а не безвредных диких зверей.