Здесь они сделали привал.
Сидел Алексашка, и все внимательно осматривал, потом высоко на пальме с бананами заметил черные нитки, которые колыхались в воздухе. Было ощущение, что кто-то размотал катушку черных ниток и намотал на пальму, а пальма выросла, и нитки, как флаг струились в воздухе.
– Надежда, если ты отдохнула, то идем к тому месту, где я ловил черный жемчуг.
– Это очень далеко?
– Дойдем сегодня, там и остановимся на ночь.
На берегу царила полное забвение, следы людей давно смыл океан. Алексашка походил по берегу, пока Надежда готовила ужин из привезенных запасов, и нашел камень, с которым нырял за жемчугом.
– Надежда посмотри, вот камень, с которым я нырял, но до места, с которого я нырял в воду надо плыть на шлюпке, а она на той стороне Нетронутого острова осталась, надо идти за лодкой, потом плыть на ней вдоль острова.
– Алексашка, а это не опасно? Ты теперь другой человек.
– Тебе нужны деньги? Значит, считай этот Нетронутый остров своей новой дачей, и давай на ней работать.
– Хорошо, но за лодкой пойдем утром.
– Я согласен.
Как только рассвело, они встали, подкрепились и пошли обратной дорогой к лодке.
На бывшей стоянке Алексашка еще раз посмотрел на черные нитки, свисающие с пальмы, и остановился.
– Надежда, надо бы залезть на эту пальму!
– Это невозможно, ствол прямой и ровный, это ведь не дуб, а пальма.
– Я, что не моряк?
Он переоделся, и полез на пальму, как заправский моряк по мачте. На первой ветке он передохнул, взял в руки нитки и обомлел: ствол пальмы был обтянут белым жемчугом, который сняли с 'жемчужной пары', и этот жемчуг был еще на шее белокурого вождя племени.
– Надежда, я тут белый банан нашел, – он слез вниз. – Смотри, белый жемчуг.
– Этого нам только не хватало!
И оба молча продолжили путь.
На берегу два туземца пытались из кустов вынуть их лодку.
– Э, это наша лодка, – закричал Алексашка на двух известных ему языках Туземцы молча тянули свою добычу. Алексашка показал им белый жемчуг, мол, меняет его на лодку, туземцы дружно закивали головами и бросили возиться с лодкой.
Потом с дикими воплями полетели вглубь острова, но не в ту сторону, где только, что были Алексашка с Надеждой.
– Надежда, жемчуг уже убежал, но нам вернули нашу лодку. Плывем, пока погода хорошая и туземцы не вернулись.
Оба потянули лодку из кустов и вытащили, потом потащили ее по песку к океану.
Весла оказались на месте, и они поплыли туда, где раньше лежали на дне океана ракушки с черной перламутровой начинкой. На берегу без них еще никто не побывал, Надежда из лодки отказалась выходить, сказала, что будет сидеть в лодке, пока Алексашка будет нырять.
Он надел на себя камень и нырнул. На дне лежали раковины, но их было значительно меньше, чем раньше. Первый раз до дна он не достал, не достал он дно и второй раз. Зацепился за борт шлюпки и стал отдыхать.
– Алексашка, может не стоит нырять, не те уж годы.
– Надежда, у нас с тобой есть две недели жизни на Нетронутом острове, от лени, что ли умирать, нет, надо тренироваться, – и он нырнул в третий раз, но опять без результата.
Они поняли, что цель очень трудная, добыть новый черный жемчуг. Вероятно, племя покинуло это место потому, что оно им больше не помогало выживать.
– Дно, наверное, стало глубже?
– Это ты стал старше.
Они подплыли к берегу, после неудачного ныряния Алексашки в прибрежные глубины океана, вышли на берег, и от удивления их глаза округлились: из зарослей на поляну вышли три человека, впереди шел светлоголовый подросток лет четырнадцати, с двух сторон от него шли туземцы. На шее мальчика весили бусы из белого жемчуга, который только сегодня Алексашка снял с пальмы.
– Алексашка, как мальчик на тебя похож! – выдохнула Надежда Львовна.
– Сам удивляюсь, – отозвался Алексашка.
– Та-та, та-та, – сказал парнишка и показал рукой на Алексашку.
Туземцы подошли к приезжим с двух сторон и показали жестом, чтобы они следовали за ними.
– Подождите, шлюпку привяжу к дереву, – сказал и показал Алексашка.
Туземцы подождали, пока Алексашка закрепил за пальму лодку, и все пошли по еле заметной тропе в ту сторону, откуда туземцы пришли.
На небольшой поляне стояли шалаши, но более цивилизованные, горел костер, стояло кресло под навесом. В кресле сидела женщина вне возраста, мальчик подошел к ней и показал на Алексашку.
– Он твой отец, – сказала вождь туземцев, Юлька.
Алексашка ее переспросил, и вождь подтвердила, что мальчик его сын, не зря его бывший вождь на костре пытал, было за что.
Надежда поняла одно, что с этой полудикой светловолосой женщиной, сидящей в кресле, у Алексашки есть сын, но ничего кроме удивления и любопытства не испытывала.
Женщина вождь Юлька попросила Алексашку научить сына нырять и плавать, туземцы этому не могли научиться, а его сын должен уметь нырять.
Алексашка приступил к занятиям с сыном. Через десять дней постоянных занятий мальчик неплохо плавал и нырял, туземцы стояли на берегу и сопровождали его успехи дикими возгласами.
Надежда без всякой ревности нашла общий язык с белокурой женщиной вождем и отдала ей всю косметику и шампуни, что у нее были, решив, что у нее все это еще будет.
Экзаменом для обучения плаванию было ныряние за раковинами с жемчугом. Парнишка нырял рядом с отцом для подстраховки, и удача ему улыбнулась, он достал до дна и поднял раковину.
Весь берег был покрыт дикарями, все дружно приветствовали нового вождя. С этого дня мальчик становился вождем племени. А его отец Алексашка получал свободу и мог уплыть на корабле, до прихода корабля оставался один день.