Родители на площади бросились к своим насмерть перепуганным детям. Солдаты в расписных мундирах хватали случайных людей и валили на землю отточенными садистскими движениями. На другом конце площади уже приземлился вертолёт. Схваченных людей бросали в пассажирскую кабину и запирали как скот в железных клетках, подгоняя ударами под рёбра. К лежавшему на земле подростку подбежала мать. Его нос превратился в кровавое месиво, из ноздри торчала кость, правый глаз почти вывалился из переломанной глазницы. На мать накинули удавку и вместе с сыном потащили к вертолёту.
Послышались короткие автоматные очереди. Из второго вертолёта вели прицельный огонь по тем, кто потенциально мог оказать сопротивление. Люди прижались к земле. Нескольких человек показательно избивали стальными прутьями до смерти. Другим засовывали в рот разбитые бутылки божьей росы, разрывая щёки до ушей.
Через пять минут профессор увидел отца девочки, совершившего нападение на Папатриарха, — пятеро пехотинцев быстро вели его к вертолёту. Перед посадкой ему натянули на голову чёрный мешок. Ещё через три минуты вывели женщину, которая цеплялась за красную ковровую дорожку святонебохода, пытаясь спасти свою единственную дочь. Её руки туго перевязали рваные серые бинты, чёрно-красные ручьи крови шлейфом тянулись за пехотинцами как ковровая дорожка за великим духовным лидером. Мать девочки втолкнули в вертолёт, люк захлопнулся вместе с жизнями тех кто остался внутри. Мотор заревел, вертолёт взлетел и завис над площадью на небольшой высоте.
Пехотинцы построились клином, обеспечивая выезд Элит-Кавалерии из города. Железные канаты вылетели из вертолёта, как щупальца небесного чучела, — эвакуация пехотинцев заняла считанные секунды. Вертолёт быстро набрал высоту, из боковых установок вырвались ядовитые струи, — площадь покрылась плотным туманом нервно-паралитического газа. Яд проникал через кожу даже на высоте девятиэтажного дома. Честь и достоинство Папатриарха были спасены.
XVII
В геттополисе был введён комендантский час и запрет на выход из дома до дня нейронного голосования. Мера была избыточная, — появиться на улице после бойни, учинённой силовыми структурами, мог только сумасшедший. Мрачные события последних дней ещё больше убедили профессора в решении рассказать Элис о встрече с Ноем. Она имела возможность увидеть своими глазами — что скрывалось за красивыми фразами, написанными золотом на дорогой бумаге с водяными знаками Братства. Это упрощало задачу профессора, — деградацию и разложение Великой Поп Державы силовые структуры наглядно продемонстрировали прямо перед их носом.
Они почти не разговаривали, — нервно-паралитический газ приковывал к постели тяжёлым сном. Чтобы не сойти с ума они смотрели первый канал Братского телевидения, — кроме бессмысленных военных баталий и пожирающих навоз динозавров, смотреть было нечего. О бойне, учинённой Элит-Кавалерией, из-за провального визита Папатриарха, не сообщалось ни слова.
В новостях появился сюжет о предотвращенном теракте, — молодая девушка брала эксклюзивное интервью у самого Главнакомыслящего. Был задан вопрос по существу: какие меры принимаются "сплотившимися" под руководством лидера Поп Державы, чтобы защитить жителей Братства от терактов "Воинства Неба" (организации, строго настрого запрещённой в Поп Державе). Лицо Главнокомыслящего озарилось праведной театральной злобой так, что восковая маска треснула под правым глазом выпустив гнойную мутную жидкость:
— Преследуем по всей необъятной и по одному затопим в моём собственном мобильном био-нужнике! Еще и свечи повставляем, извините, сами знаете куда!
Девушку восхитила чёткость продуманной стратегии борьбы с терроризмом, она восторженно аплодировала и подобострастно смотрела на своего кумира. Решение было нетривиальное — игра действительно стоила свеч.
Познавательное интервью с первым лицом государства плавно перешло в осмысление исторических уроков минувшего века. Профессор с ужасом наблюдал как распорядились его гениальным изобретением — проектором горизонта событий чёрной дыры. Военные битвы прошлого, полученные из проектора методом квантового сканирования, подавались вырванными из общего контекста эпизодами, без объяснения дат, смысла и целей спецопераций. Правдивая история прошлого никого не интересовала, ровно как и вымышленная. То что народу Братства разрешали знать о прошлом сконцентрировалось в одном единственном дне, — Судьбоносном Дне Победы. Беда заключалась в том, что и этот день истории был покрыт для них мраком.