Ленц создал радиостанцию "Мелодии Братства" и волшебные сонаты зазвучали из каждой квартиры, отвлекая измученных людей от рабского труда на гетто- заводах. Это были настоящие шедевры, по сравнению с которыми меркли даже произведения великих композиторов прошлого. Музыка настолько не соответствовала сущности Поп Державы, что уже по этой причине могла считаться крамольной.
За Ленцом пришли через несколько дней после ареста Штейна. Радиостанцию закрыли, вместо неё был построен музыкальный завод “Ритм”. Изобретение Ленца в руках чиновников Братства оказалось оружием массового поражения слуха. Созданную квантовая нейронная сеть переконфигурировали на создание военных и религиозных гармоний, потратив немыслимые средства из пенсионного фонда.
Гимны Главнокомыслящшму звучали по утрам не давая опомниться, так называемая духовная музыка залезала в подсознание и травила своей депрессивностью. Всевозможные отделения завода создавали военные марши, поднимающие даже самых трусливых солдат в смертельную атаку, несмотря на шквальный огонь и артиллерийские обстрелы. Одной патриотической мелодии было достаточно, чтобы заставить молодых людей мечтать о военной карьере.
Бессвязная и косноязычная речь Папатриарха Мифодия вгоняла людей в транс только благодаря божественным гармониям созданным на заводе “Ритм”. Религиозно-гипнотическая музыка придавала полной бессмыслице его слов некое подобие проповеди. Гипнабельные люди принимали этот бред за закодированное толкование священного писания.
Музыка в Братстве навсегда превратилась в мощный инструмент психологического воздействия и пропаганды. Ни о каком научном применении созданном Ленцом музыкальном инструменте не могло быть и речи. Проект засекретили. Все без исключения работники завода были завербованы службой безопасности Братства. Им запрещалось вести разговоры о музыке не только с друзьями и родственниками, но и друг с другом.
Одно из отделений завода занималось созданием музыкальных ритмов для управления толпой. Вызвать неконтролируемую агрессию огромной массы людей было так же просто как и заставить её подчиняться. Привести толпу в состояние религиозного экстаза или вызвать в ней патриотический угар теперь не составляло особого труда. При необходимости музыка могла свести с ума или вызвать эмоции сравнимые с инъекцией героина; стать инструментом пытки или целительным средством для выздоровления.
Секретное отделение завода обслуживало частных клиентов. Члены Арист-Элиты наперебой заказывали романтические мелодии для своих жён и любовниц. Эту прекрасную музыку не было суждено услышать рядовым жителям Братства. Она звучала только в стенах Дворцов, на оргиях и свальных греховных вечеринках.
Аппетиты меломанов из аристо-элиты росли с каждым днём. На завод инкогнито поступали заказы музыки для проведения сектантских ритуалов и тайных обрядов. В некоторых недвусмысленно звучали намёки на жертвоприношение. Иногда работники завода, выполняющие подобные заказы, сходили с ума не выдержав эмоционального напряжения, вызванного леденящей душу музыкой. Страшные мелодии проникали в подсознание и лишали воли. То что должно было принести в мир радость и гармонию, власти Братства превратили в инструмент пыток и подавления.
Ленц испытал действие своего детища на собственной нервной системе, когда агентам, взявшим его в разработку, показалось что сотрудничает маэстро без должного энтузиазма. Несколько часов мрачных мелодий, которыми он принудительно "наслаждался" в тюрьме “Кричащая Тишина”, подавили его волю и заставили работать на совесть, раскрыв властям все тонкости своего открытия. Если бы он мог представить, как на самом деле распорядятся его изобретением власти, то скорее всего предпочёл бы просто родиться глухим.
Только в страшном сне музыка, созданная квантовой нейронной сетью, могла побуждать сектантов приносить в жертву клонированных индивидуумов или толкать молодых людей к совершению террористических актов замаскированных под самопожертвование во славу державных поллюций отчизны.
Теперь уродливый завод Ритм казался страшнее гетто-предприятия по синтезу искусственных драгоценных металлов или биохимического завода по производству человеческих органов. Ленц чувствовал что скоро сойдёт с ума, слыша погребальную музыку у себя в голове, которая звучала как призыв к путешествию в братские могилы. От нее не было спасение даже во сне.
Величайшее открытие сделанное им в конце жизни явилось величайшей бедой для жителей страны в которой ему посчастливилось родиться. Бедой вечной, как сама музыка.