— Знаете, — покачал я головой, Анатолий Федорович после работы в Корее, где я действительно много лет представлял его интересы и вел все переговоры по продлению, с некоторых пор не нуждается в агентских услугах и юридическом сопровождении. Он все хочет делать сам. Правда, перед самым подписанием он звонил мне вечером из отеля, и мы часа полтора, пункт за пунктом, прорабатывали все условия контракта.
— И сколько же ему стоили ваши услуги? — улыбнувшись спросил президент.
— Нисколько, — не без гордости ответил я. — Признаюсь, он спрашивал, есть ли у меня пожелания, но я ответил, что не нужно ничего, если только клубную футболку «Зенита».
— И что же он, прислал? — в вопросе Давида звучало любопытство.
— Увы, — ответил я, — однако обещания своего он не забыл. Когда позднее стал тренером сборной страны, пригласил меня к себе домой и подарил в качестве компенсации свою футболку с гербом сборной.
Мы попрощались с президентом возле его машины, обменявшись дружеским рукопожатием. Уже намереваясь захлопнуть дверь, Трактовенко бросил взгляд на Бокия, который стоял рядом со мной, положив мне руку на плечо, и удивленно спросил:
— Вы оказывается знакомы?
— И давно, — ответил я, улыбнувшись. Знаем друг друга с тех пор, когда Саша играл за «Спартак», и «Совинтерспорт» продавал его в Чехословакию.
— Ясно, — кивнул головой Давид и захлопнул дверь машины.
В августе в Сеуле стояла небывалая жара, а на юге страны, в городе Ульсан, где корейцы производят свои машины «Хендай», было еще и невыносимо влажно. Костя таял, как свеча, стоя в тени на трибуне стадиона в абсолютно мокрой майке. Страдая от климатической напасти, он не скрывал, что жару переносит очень тяжело и приводил мне в качестве положительного примера те страны Центральной Африки и Латинской Америки, которые он буквально исколесил взад — вперед вместе с Курбаном Бердыевым. Он тогда работал с тренером фактически спортивным директором, выискивая для «Рубина» новых футболистов, умелый подбор которых позволил клубу стать в 2003-м году впервые в своей истории бронзовым призером чемпионата России.
— Эх, Володя, — сокрушался он, — я ни в Бразилии, ни в Сенегале так не потел, в Гане чувствовал себя в большом порядке. Бекиевич тоже не жаловался. Мы с ним стольких посмотрели, стольких купили, считай, целую команду. Это было что-то, — заключил он гордо, — хоть книгу пиши.
— Так напиши, — стараясь заразить его творческим энтузиазмом, бодро произнес я, добавив, однако: — правда, дело это нелегкое, если самому писать.
— Не могу я, Вова, — не поддавшись моему порыву, тихо ответил он. — Бекиевич и так всего боится. Я его берегу. Узнает, что я книгу пишу по твоему примеру, сразу разволнуется. А хорошо было бы, — вздохнул он мечтательно, — а то время идет, и сам начинаю забывать, что со мною происходило в течение этих десяти лет, что работаю агентом. Хочется, не скрою, иной раз самому не верится, что это со мной было, но… но боюсь потерять лицо, — забыв про жару и смеясь, заключил он.
Наконец президент клуба «Хендай» сжалился над нами и позвал в свою застекленную ложу, оборудованную кондиционерами. Он был доброжелателен и заверил нас, что если мы примем решение купить Хён Ён Мина, то клуб готов уступить игрока, но только в конце текущего сезона, никак не ранее декабря.
Однако по завершении сезона 2005 года Костантин снова приехал ко мне в офис и сообщил, что Трактовенко продает свой клуб «Газпрому». Я был искренне удивлен.
— А как же наш корейский футболист? — разочарованно спросил я.
— Не волнуйся, — быстро успокоил меня Костя, видимо ожидая этот вопрос. — Думаю, с ним все будет в порядке. Тренер снова подтвердил свое намерение взять Хён Ён Мина. Уверен, новый президент возражать не будет.
— А ты-то знаешь, почему Давид Исаакович принял такое поспешное решение? — с каким-то чувством утраты в голосе произнес я.
— Видишь ли, они продали банк, а клуб требует все новых больших вложений. Без банка Давиду привлекать средства будет тяжело, а из своего кармана финансировать клуб накладно, да он скорее всего и не потянет. Говорит, что с «Газпромом» клубу будет гораздо лучше. Тут он, бесспорно, прав.
— Ясно, — осознав новость, сказал я, — а ты-то сам свою работу с «Зенитом» продолжишь?
— Рассчитываю продолжить, а пока я к тебе пришел с предложением слетать еще раз в Корею.
Я посмотрел на Костю недоуменно, от удивления принимая его слова за шутку.
— Слушай, не помню, ты знаком с Анатолием Давыдовым? — спросил Костя многозначительно.