Это было первое послевоенное лето, первое лето мира, лето возрождения и надежд людей на долгое, светлое и мирное будущее. Только что закончилось это страшное и тяжелейшее испытание в жизни нашей страны, в жизни наших родных и близких, в жизни каждого из нас - война! Снова наступил долгожданный мир!
Родной Днепропетровск в развалинах, тяжелейшее впечатление от вида израненных улиц и площадей, и, особенно от вида нашей общей довоенной гордости-проспекта Карла Маркса, руин железнодорожного вокзала и других, определяющих предвоенный облик города, зданий. А на уцелевших домах, на их стенах, тогда выделялись, нанесенные черной краской надписи, оставленные нашими саперами: «Проверено. Мин нет» - красноармеец /сержант/ такой-то, и рядом дата /обычно, один из месяцев осени и зимы 1943 года/.
Но, не смотря на тяжелое, часто просто голодное время, днепропетровцы, как и вся страна, полны энтузиазма: они дождались светлого Дня Победы, они пережили последнюю военную зиму 1944 года, вторую зиму после освобождения города. Уже возобновлена работа на многих предприятиях, вышли на линию трамвайные вагоны, частично возобновлены занятия в школах и институтах. Домой, после военной страды, постепенно продолжают возвращаться демобилизованные воины.
Лето… и мы, городская детвора, конечно же, во дворах и на улицах города. Днем все трудоспособное население находится на работе и только в отдельных, в основном многодетных семьях, дома, присматривая за нами и выполняя домашнюю работу, остались пожилые люди. Поэтому мы, в своем большинстве, предоставлены пока что, самим себе. Летние дни проходят с утра и до вечера в непрерывных играх, лазанию по не всегда, безопасным развалинам и руинам. На первом месте из игр, конечно, игры в войну и футбол, которые явно превосходят другие игры, такие как игра в прятки и набирающую, в то время популярность, игру в «ляндрочки». Наверное, эта игра помогла будущим футболистам во многом, впоследствии, при отработке техники жонглирования с мячом. Эта нехитрая игра состояла в подбрасывании внутренней частью стопы кусочка меха или толстой материи, с прикрепленным к ним по центру небольшим грузом, обеспечивающим равномерное падение этого игрового «снаряда» - «ляндрочки», подбиваемого ногой примерно до уровня плеч, грузом вниз. Победителем считался тот, кто подбросит её ногой большее количество раз вверх, не допустив падения на землю. Вот такие незамысловатые игры были у нас в то время!
Отчетливо запомнился один из таких летних дней. В тот день, мы, ребята из домов № 29 и № 29Б по улице Паторжинского / тогда эта улица называлась Нагорная /, устроили футбольный матч прямо на уличной мостовой. В то время, под этими номерами числились два рядом стоящие, почти вплотную друг к другу, дома с общей нумерацией квартир. Один дом, который был по - меньше, двухэтажный, в нем жила наша семья и второй, по - больше, трехэтажный. С другой стороны выше по улице, сразу после войны рядом домом №29, стоял остов дома из белого кирпича. Строительство его / ныне дом № 27 /было начато еще в довоенное время. Закончили достройку дома в 1953 году и квартиры в нем были отданы работникам Сталинской / теперь Приднепровской / железной дороги. В первые же годы после войны, этот недостроенный дом, был нашим любимым местом для игр в войну, особенно его подвал.
К нашим тогдашним футбольным «состязаниям», впоследствии, присоединились сверстники из соседнего дома №25 по нашей улице Паторжинского / тогда улицы Нагорной/, располагавшегося за остовом недостроенного дома. А первым нашим «футбольным полем» тогда был отрезок улицы Паторжинскогого в месте её пересечения с переулком Шевченко.
В то время, на этом месте, еще не было стоков ливневой канализации и гаражей под склоном бугра, построенных на пересечении улицы и переулка, а была, рядом с обочиной дороги, небольшая лужайка с родником чистой воды. Эта лужайка простиралась вниз по склону, включая и место, на котором позднее был построен двухэтажный дом №30 по этой улице.
Да и улица Нагорная, позднее получила свое новое название, в честь знаменитого украинского певца Ивана Сергеевича Паторжинского, который проживал, где-то здесь, в начале двадцатых годов прошлого столетия, в одном из небольших домов, в районе пересечения улицы Нагорной и Гоголя. В то время он, 17 летний парень, учился сначала в местной духовной семинарии, а затем с 1918 по1923 годы в Екатеринославской консерватории и пел в церковных хорах.
Из кусков кирпичей, или вывалившихся из мостовой булыжников, были установлены «боковые стойки» ворот. Эти камни лежали на своем месте неделями, так как в то время, по нашей улице не было сегодняшнего оживленного автомобильного движения. Позже, в качестве «боковых стоек» своих импровизированных ворот, мы использовали даже, появившиеся у нас портфели, за что и «получали» нагоняй от своих родителей. В «дело», шел набитый тряпками, вперемешку с шерстью, а то и опилками, «изготовленный» для нас кем-то из взрослых, мяч. Ушибы, падения, обоюдные толчки, «несправедливое» судейство кого-нибудь из нас, а, иногда и просто ссоры, которые заканчивались дракой - не могли охладить нашего стремления к участию в этих играх.