Чувствуем, между прочим, что времени для наших планов остается уже немного. Надо поспешать, а тут — еще не хватало! — одна длинноногая прорвалась через заслон и жмет к воротам. Сейчас Пепсина обойдет, а мне не успеть. Чего доброго, и будет гол, тем более Козел ничего лучше не придумал, выбежал вперед. Но тут, вижу, за ней во весь опор несется Оська-смешняк. Перегнать не смог, но… Не знаю, была подножка или нет, — кажется, была всё-таки, — только оба растянулись, и пыль над ними облачком. Леонид Федорович всё заметил. Подзывает Валеру и назначает нам, что бы ты думал?.. Пенальти! Видал?! Рехнуться можно. Нам — пенальти в матче с девчонками!.. На скамьях уже никто на месте не сидит. Скачут, орут, свистят. «Позор! — вопят. — Позор рыжим!» Можно подумать — и верно игра.
Ну, бьют они одиннадцатиметровый и… поверишь? Забивают нам четвертый. Непонятно, как и вышло. Разве такие Козел брал?! Тут занял среднюю позицию, а мяч влево. Он подпрыгнул и падал солдатиком, чтобы отбить. Не вышло, промахнулся. Лежит на земле. Вытянулся во весь рост, будто свалилась статуя. Лежит, не шевелится и глазами не моргает, а мяч за него вынимает кто-то другой.
Ну, что сделалось со зрителями, тебе и рассказывать не надо. Нам уже не до них. Остолбенеть можно. Счет — 4:2 не в нашу пользу. Теперь мы уже и темп и прочее всё даем. Но уж если не везет, то до конца. Это точно. Вскоре произошла у их ворот заварушка. Били угловой. Мяч попал к Валерке. Он хотел поддать. Стукнул и попал в девчонок. Их там столпилось у ворот! Валерка рассердился, что они своему вратарю отпасовали. До того дошел, кричит:
— Рука была, рука!
Леонид Федорович подбежал, спрашивает боковых:
— Была рука?
Те говорят:
— Не было никакой руки.
Может, и врали. Они же из «Ровесников». Наши поддерживают капитана: была, была рука!.. Девчонки орут: не было, не было!.. Валерка зашелся: была и была. Надеялся на штрафной. Понятно. Это же он всю хитрую тактику придумал. Теперь что делать? Ну и Птаха наш ни к чему ввязался. Гудит басом: была рука, жилы!.. Длинноногая ему в ответ: не было. Врешь ты всё! Он ей и двинул. Леонид Федорович сразу к Лешке и показывает лучшему бомбардиру «Альбатросов»: «Вон с поля!» Интересное кино! Наш Пташечка удаляется из игры за хулиганское поведение. Он даже к скамейкам не пошел. Печально побрел в другую сторону. А свист стоит. По-моему, даже начальник лагеря Маргарита Ивановна свистела.
С этой минуты, сам понимаешь, настроение у нас… Иди доказывай, что мы две трети игры валяли дурака. Дурак будет тот, кто поверит. Бегаем злые, как собаки, только что не кусаемся. Еще бы, времени осталось всего ничего. Проигрываем девчонкам. А они — ну, хитрюги! — где и научились? Тянут время. Всё-таки мы еще один забили. Спешим, хоть бы ничью, а ихняя Клавка нарочно, не торопясь, вынимает шарик из сетки и играет с ним в «школы-мячики». Потом, как только выходит, бьют боковой. Хотят счет сохранить. Ну нет, думаем, не пройдет вам. Носимся, орем друг другу. Судья нас уже не предупреждает. Понимает — нервы. Тут, только разыграли комбинацию, сейчас мяч будет в их воротах — и на тебе, свисток! Физрук поднял руки, требует мяч. Конец игры. Истекло время.
Мы, кто где был, так и застыли. Неужели уже всё?
Дошутились. Здорово! Проиграли — 4:3. Кому?
Девчонкам!
Нам бы удрать с поля и до отбоя где-нибудь помотаться, а тут строят, как полагается, команду против команды. Пожимайте друг другу руки. И пожимаем. Что попишешь? Девчонки каждая как паровоз дышит, а довольны!.. Сами себе не верят. Мы — кто дурацки улыбается, пытается сохранить вид, кто глаза в землю. На Валерку нашего лучше не смотреть. Ну что же, идем к трибунам. Впереди судья, потом капитаны. Передо мной оказался Оська Рыбальник. Я ему дал слегка кулаком ниже ребер.