Пригласил я одного молодого футболиста к себе на разговор. Купил бутылку водки. Сказал:
— Хочется мне с тобой о жизни по душам поговорить, так, знаешь, по-мужски, за рюмочкой.
— Да как же так?! — удивился он. — Ведь режим соблюдать надо.
— Ничего! — ответил. — Я все знаю про режим. Сегодня можно.
Сидим, разговариваем, футболист не раскрывается и не раскрывается. И лишь когда бутылка начинает пересыхать, он сворачивает в нужное мне русло разговора:
— Да, Эдуард Васильевич, тут такое дело. Только вы, пожалуйста, не принимайте поспешных решений. Ни в отношении никого. Может, нам, Эдуард Васильевич, вместе — вам и команде — если взяться, удастся похерить то, что сейчас происходит с некоторыми футболистами. Да, бывают игры, перед которыми к нам подходят и говорят: «Играйте вполсиленки, не забивайте». За наше поражение сумма одна, за ничью — другая. Так что вы правильно волнуетесь, переживаете, разносы нам устраиваете, бывают такие игры.
Так я еще раз удостоверился в своей правоте. Ведь чувствовал, видел, что кое-кто порой играет вполсилы. Теперь узнал?— почему. Мои коллеги и люди из руководства клуба порой говорили: «Да что ты так на них нападаешь! Да не может быть того, что они специально игру сдают!» Оказалось — может.
А потом, в межсезонье, когда я отдыхал с женой в Кисловодском санатории «Эльбрус», ко мне приехала группа ребят из «Динамо». Они предложили следующее: «Эдуард Васильевич, мы хотим работать с вами на полную катушку. Предлагаем убрать из коллектива того-то и того-то. Тогда у нас в «Динамо» будет совершенно другая обстановка».
Договорились. В начале сезона я отчисляю нескольких игроков. И команда действительно преображается, мы начинаем играть стабильно и через два года становимся чемпионами СССР.
Я все думаю, почему они поступили так — та здоровая группа людей, которая заявила о необходимости убрать из команды нескольких человек? Наверное, свою роль сыграли и мои разговоры, мои убеждения, пусть они не всегда высказывались мной в должном тоне. Но все-таки я докричался до душ людей, а они поняли перспективность именно такого отношения к спорту. Я тогда, думаю, даже начал молодеть. Разом снялась огромная психологическая нагрузка, которую тренер принимает на себя за сезон. Я опять почувствовал одухотворенность, окрыление. «Вот что значит, — говорил я себе тогда и повторяю ныне, — ежедневно, и не раз, а может, и три раза в день вести разъяснительную работу. Что такое футбол? Для чего он существует? Для зрителей! Нельзя обманывать зрителей! Это предательство по отношению и к ним, и к себе!» Пускай меня за эту каждодневную работу некоторые высмеивают. Собаки лают, а караван идет. И дай Бог, чтобы мне хватило сил до конца жизни идти вместе со своим караваном. А остальное — суета сует.
Впрочем, чемпионами мы стали не сразу после разговора с футболистами в Кисловодске. На протяжении трех сезонов, я говорю о сезонах с 1978 по 1980 год, шла шлифовка команды. Я стал приглашать для проведения тренировок борцов и легкоатлетов, баскетболистов и хоккеистов. Мне было важно понять, какими средствами они достигают повышения скоростно-силовых качеств, как они тренируют скоростную выносливость. Постичь это было необходимо для расширения двигательного фонда футболистов. Ведь только при условии расширения двигательного фонда совершенствуется техника, эффективно оттачиваются тактические действия — как индивидуальные, так и коллективные. Мне важно, чтобы занятия проводились не теоретические, а прикладные. С экономической точки зрения подобная система работы в советские времена была возможна, тренеры из других видов спорта приглашались на полставки, или «проводились» по каким-нибудь другим документам. А я вбирал, вбирал и вбирал то, что можно применить в футболе из их методики. Приглашал для занятий с командой не только тренеров, но и психологов, педагогов. Это было не только полезно, но и, откровенно говоря, по-настоящему интересно.
Нареканий со стороны моих коллег и руководства подобная работа вызывала множество. «Ну чего ты все приглашаешь кого-то?! — говорили мне. — Тебе же стыдно должно быть! Ты сам известный футболист, окончил Высшую школу тренеров. А приглашаешь далеко не самых ведущих специалистов!»
А я шел по жизни так, как будто еще ничего не знаю и всему постоянно должен научиться сам, а уже потом учить других. И лишь потом пришло понимание, что я как тренер поднялся на более высокий уровень. Вот тогда мы в минском «Динамо», можно сказать, и начали определенную революцию в футболе делать.
Когда я пришел в команду со своими принципами игры, у меня эпиграфом стояло: «Выиграть время — выиграть все!» Постепенно я понял, что весь мировой футбол будет развиваться в направлении «выигрыша во времени», А для себя обозначил следующее: «Силен будет тот тренер, который умеет работать над повышением физических качеств игроков. На фоне повышения физических качеств растет техника, тактика — и личная, и командная».
В плюс к сказанному, я тогда, может быть, один из первых угадал, что надо как можно быстрее заставить бегать мяч. Простая формула? Можно посмеяться: «В одно касание играть собрались?! Ну-ну…» Только и по сей день развитие мирового футбола идет именно в этом направлении. По сути, все озабочены только одним: «Как можно выиграть время?» И я вижу, что у современных футболистов есть еще очень большой запас прочности во многих компонентах игры и подготовки. Например, в вопросе, как нужно встречаться с мячом…
Но здесь мы остановимся, я чуть было не проговорился об одной из своих тайн. А я еще человек рабочий и быть им собираюсь долго. Поэтому тех футболистов, кто искренне хочет знать о недосказанном, приглашаю в свою команду. Во всяком случае, предложения рассмотреть могу. Вот так-то, уважаемые коллеги тренеры, может, я сейчас у вас кого-то и перехватил «за бесплатно», так сказать.
На смех поднимали не только мою систему тренировок, но и предыгровые установки. Обычно я в психологическом воздействии на команду, ее настрое на игру, использовал различные примеры. Один из них удосужился ироничной оценки нашей прессы. Что бы о нем ни говорили, как бы его ни перевертывали, лучше все рассказать самому. Установка началась с моего постоянного вопроса перед игрой: «Все ли готовы к матчу? Все ли сегодня могут играть в полную силу?» Молчание в ответ — знак согласия.
— Раз все, — говорю, — то запомните, игра — это бой, а в бою температуру не меряют.
Это моя основополагающая позиция — если ты дал добро на участие в матче, никакие твои дальнейшие разговоры, мол, что-то у тебя где-то заболело, закололо, не принимаются. Ты отвечаешь за все перед зрителями и командой головой и ногами. А потом последовал мой, ставший уже, наверное, знаменитым пример.
— Идет стадо павианов… Ветер меняется. Стадо чувствует своего врага. Леопард — самый заклятый враг павианов. Стадо чувствует его близость. И вот два вожака бросаются к леопарду, отвлекая его, бросаются на верную гибель во имя жизни стада, во имя того, чтобы оно могло продолжить свой род. Вот такие мне сегодня нужны вожаки в команде! Нужны люди, готовые пожертвовать собой! Об этом я вас спрашиваю, когда задаю вопрос: все ли готовы к матчу, к такому повороту дела?!
Я думаю, что тот, кто высмеял этот пример, был либо слегка выпившим, либо хотел пошутить. Но пример этот потом приводили в доказательство странности тренера Малофеева.
А ведь здесь все понятно! Мне, да и любому тренеру, важно максимально возбудить в игроках желание играть, создать настрой на игру. И павианы могут в этом помочь и помогали. Можно поступить и по-другому, как я сделал недавно, чтобы раскрепостить ребят. Установку мы проводили в холле гостиницы, стояла жара, все ходили по пояс раздетые. И вот я заманил в холл моего хорошего знакомого, мужчину весьма худого. Заманил и говорю футболистам: «Установка отменяется, будем изучать анатомию. Скелет человека». Посмеявшись, мы вернулись к делу. А потом и матч выиграли.
Вообще-то я, конечно, не люблю пускать на установки посторонних. Даже Якушина однажды со скрипом пустил, когда он инспектировал от Федерации футбола минское «Динамо». Дело было в Москве перед игрой с «Локомотивом». Сначала Михаил Иосифович спросил меня: