— Ну, уж я-то точно не против, — произнесла эскимоска.
Что такое высота 22 километра?
Это в два с половиной раза выше Эвереста.
Это вдвое больше высоты полета современных авиалайнеров.
Это на четверть выше тропопаузы — зоны изменения характера атмосферы.
С этой высоты видно, как Земля закругляется у горизонта, а небо космически-черное.
Если отвернуться от солнца, то даже днем на этом черном фоне видны яркие звезды.
И, поскольку тропопауза осталась внизу, можно увидеть над горизонтом верхний край плотного слоя атмосферы. Так что, наполовину вы уже в космосе. Аплодисменты!
*56. НФ-наследие сэра Артура Кларка
Хозяева ресторана не стеснялись эксплуатировать близость к дому Артура Кларка. За отдельные деньги можно было занять уголок, откуда отлично смотрелся этот дом. Как нетрудно догадаться, эмир Эль-Обейда и пилот Тиктак заняли этот уголок. Эмир успел переодеться на аэродроме, и в соответствие со своим швейцарским паспортом, выбрал имидж «богатый турист из Евросоюза». Тиктак осталась в легком полукомбинезоне и футболке. Судя по задумчивому взгляду официанта-ланкийца, парочка показалась ему странной. Но, вообще-то, ланкийцы глядят с любопытством на любых интуристов.
Так или иначе, официант принял заказ, и принес карри, королевских креветок, и некий традиционный суп на кокосовом молоке с бешеным количеством перца. К этому супу прилагались лепешки, чтобы снизить убойную силу упомянутого перца. Графин смеси фруктовых соков и чайник чая должны были полностью унять перечное пламя…. Если суммировать картину, то понятно, что ланкийская пища требует к себе уважительного, вдумчивого, неторопливого отношения, и стимулирует спокойную застольную беседу.
Эмир Эль-Обейда ловко бросил хвост креветки в специальное ведерко, и спросил:
— Тиктак, изменилось ли твое мнение о морже и кенгуру?
— Разве это так важно? — пробурчала она, зажевав лепешкой порцию супа.
— Это очень важно, — подтвердил он, — я не отказался от мысли организовать хорошую смешанную команду в филиале, работающем на Футурифе.
— Извини, Али, но даже за одним столом морж это морж, а кенгуру это кенгуру.
— Неужели? А тебе не кажется, что это напоминает догму из арсенала ксенофобии?
— Али, у меня не ксенофобия, а практика. Есть люди, с которыми удобно жить рядом и работать в команде. А есть чужаки, с которыми как: или ты их подомнешь, и будешь прессовать без перерыва, или они сделают это с тобой. С такими чужаками не бывает удобно. Кстати, я глянула в сети: что значит «Муджаддид»? Тебя так назвал Керим из обслуги виллы Аль-Селджа. Оказалось: «обновитель веры». Может, ты действительно собираешься что-то обновить, но по стилю твоих людей этого не видно. Извини.
— Тиктак, пойми: я взял власть чуть больше полугода назад, и лишь два месяца назад я разрушил гнездо фундаменталистов. Обычаи людей невозможно сменить так быстро.
— Еще раз извини, — сказала она, — это твои люди, а для меня они чужаки. Абсолютно.
— Но, — возразил эмир, — ты успешно работала в одной команде с моими людьми.
— Нет, Али, не было одной команды. Просто, группа датчан, и я тоже, старались быть буфером между твоими людьми и акваноидами. Но, мы устали. А твои люди начали общаться напрямую с акваноидами, и получился, выражаясь по науке, эмоциональный диссонанс. Теперь акваноидам проще убить твоих людей, чем терпеть их на борту. Ты, наверное, можешь договориться с лидерами акваноидов, чтобы они продолжили что-то делать в твоей теме по космосу, и позволяли твоему генералу Мураду иногда летать на Футуриф и позировать для TV. Думаю, это максимум. Хочешь — верь, хочешь — нет…
…Тут гренландская эскимоска пожала плечами, давая понять, что вопрос закрыт.
— Спасибо, Тиктак, — сказал эмир, — извини, что я загрузил тебя умственным трудом, не предусмотренным в твоем контракте.
— Все нормально, — она улыбнулась, — я люблю иногда пошевелить мозгами.
— А если, — спросил он, — я подброшу еще задачку, ближе к штурвалу и гайкам?
— Интересно. И какую?
— Сейчас объясню. Ты слышала о космических аэростатах?
— Ну… Я где-то читала, что аэростат с оболочкой из мономолекулярной пленки, чисто теоретически взлетит на границу космоса. Но это из области «Физики шутят».
— Уверяю тебя, Тиктак: это не просто шутка. Существует реальный образец.
— Что-то трудно поверить, — пробурчала она, — А кому принадлежит такое чудо?
— Теперь мне, — сообщил эмир, и пояснил, — вчера я купил все права на него.
*57. Сингапурский Шар, или «Либертатор» версия 2.0
Кэтти Бейкер погладила Эрла-Гарри по плечу.
— Порулишь без меня, ОК? Я выступлю с лекцией о супер-вулкане Тоба и о туземцах.
— Не вопрос, — отозвался он, — все равно сейчас рулит автопилот, а мы просто смотрим. Только потом давай порулишь ты, а я гляну новости Hi-Bi.
— Что-то намечается? — спросила она.
— Я думаю: да. И если я прав, это будет любопытно.
— Ну, тогда посмотрим, прав ли ты, — и, еще раз погладив его по плечу, Кэтти легко развернулась (точнее, развернула свое пилотское кресло в сторону салона).
— Можно ли нам конспектировать? — в шутку спросила Елена Оффенбах.
— Можно даже записывать на аудио-видео, — ответила Кэтти.
— Вот я и запишу, — поймал ее на слове Сван Хирд, и включил видео-камеру палмтопа.
— Отлично! — она хлопнула в ладоши и, без дальнейших предисловий, начала лекцию.
«Обычно вулканами называются конические горы с кратером вместо вершины. Из этого кратера, нерегулярно, в среднем, раз в N лет, где N от единицы до тысячи, что-нибудь извергается. Обычно — раскаленные газы с пеплом, или расплавленные горные породы, именуемые лавой. Но есть и другой класс вулканов. Они выглядят просто как участок равнинного ландшафта с некоторым количеством бессистемно разбросанных гейзеров. Долгое время их не принимали всерьез, поскольку в историческую эру ни одна из таких штуковин не извергалась. Лишь в середине XX века некоторые геологи и палеонтологи заинтересовались этими объектами, как потенциальными виновниками колоссальных природных катастроф доисторического периода. Тогда-то и пришел в наш язык термин «супервулкан». Энергия извержений супер-вулканов завораживает. Давайте вспомним репортаж из кратера вулкана Тамбора, где в 1815 году произошло наиболее мощное из исторически-известных извержений. Его эквивалент составлял 200 тысяч мегатонн. Это примерно в 5 раз больше размера мировых ядерных арсеналов апогея Холодной войны. Кстати, напомню: мы отметили, что угроза «ядерной зимы» при фактическом размере арсеналов была выдумкой. Даже Тамбора вызвал на планете не зиму, а осень: 1816 год известен, как «планетарный год без лета». Но супер-вулканы, это гораздо хуже! Когда Голливудские мэтры втыкают в свои фильмы-катастрофы извержение своего любимого супер-вулкана в Йеллоустонском парке, то показывают крупным планом потоки лавы и раскаленные камни, летящие, как пушечные ядра. А тучи пепла у них только для фона. Огромная ошибка! Не лава, не камни, и не общая энергия извержения, которая у супер-вулканов равна нескольким тератоннам — нескольким миллионам мегатонн…».
(Тут Кэтти сделала паузу и повторила еще на другой лад, для драматического эффекта):
«…Не эта энергия, которая стократно превышает мировые ядерные арсеналы Холодной войны, важна для оценки убойной силы супер-вулкана. Нет! Главное, это пепел. Супер-вулкан Тоба, при мощном извержении 70 тысяч лет до новой эры, засыпал пеплом всю тропическую полосу Восточного полушария Земли, а часть пепла рассеялась в верхних слоях атмосферы, и на многие месяцы закрыла солнце. Средняя температура на планете упала примерно на 10 градусов Цельсия. Глобальная зима длилась около пяти лет. Она ударила по всему живому на Земле. Многие виды вымерли, в частности — человечество. Кажется, кто-то удивлен: «как же так, ведь мы живы». Верно. Мы — потомки маленьких флуктуаций на фоне вымирания десятков видов рода Homo sapiens. Где-то в некоторых случайных оазисах уцелела дюжина племен численностью по сто — двести особей. Это достойный повод, чтобы задуматься: а повезет ли человечеству в следующий раз? Ведь извержения супер-вулканов — хотя и редкий феномен, но закономерный и неизбежный».