— Но в любом случае, устройство работает, верно? Так почему вы говорите со мной, и почему у армии до сих пор нет смертоносных лучей, которые могут сделать с китайцами то, что вы сделали с манекеном?
— Я позволю Корнелиусу объяснить этот момент.
Зои ожидала, что шимпанзе действительно заговорит в камеру, но этого не произошло. Вместо этого, Сингх снова нажал на кнопку пульта и сказал Артуру надеть очки.
Шимпанзе ещё раз поднял правую руку, из его ладони вырвалась молния и снова врезалась в манекен, в этот раз растворяя его, не оставляя даже следов. Как будто ему повысили мощность.
Сингх снова нажал на кнопку.
Шимпанзе поднял руку в третий раз...
Прозвучал взрыв, который заставил Артура и его камеру пошатнуться. Обзор снова скользнул по крыше, и когда он сфокусировался вновь, последний манекен стоял невредимым, в то время как шимпанзе Корнелиус был ничем иным как пятном на крыше.
Зои услышала, как Артур сказал:
— Боже.
Сингх затолкал пульт управления в карман рубашки и сказал:
— Устройство Резнова было крайне нестабильно. Мы потратили семь лет, чтобы стабилизировать его, пока, наконец, не произошёл инцидент. Один из девайсов взорвался, унеся жизни одиннадцати человек, включая самого Резнова. Большая часть исследований, который он оставил после себя, была неразборчива. Вскоре, Министерство Обороны избавилось от его более... нетрадиционных прототипов и быстро обрезало финансирование.
— И вы решили выкрасть некоторые его устройства, чтобы узнать, кто заплатит больше за божественную силу?
Сингх дёрнулся в кресле. Ему не понравилось, как его представление было упрощено до таких грубых терминов.
— Мистер Ливингстон, как человек науки, я не собираюсь отказываться от того, что считаю не только важнейшим изобретением всех времён, но и единственным значительным витком в человеческой эволюции со времён приобретения осознанного мышления. Я выкрал шестьсот гигабайт схем и жёстких дисков. Мы можем вставить всё это в нанофабрикаторы и уже спустя несколько минут начать разрабатывать рабочие прототипы.
— Которые превратят пользователя в жареный бекон при первой ошибке.
— Я могу исправить Райден. Я знаю, что могу. Проблема в софте, который стабилизирует конденсатор. Я работал над решением проблемы, когда проект закрыли. Я был близок, мистер Ливингстон. И если бы у меня были необходимые инструменты, я бы уже это сделал. Но у меня нет инструментов, потому что нет финансирования. Так что я в поисках партнёра, у которого, скажем так, нет проблем с финансами.
— И если правительство узнает, что вы этим занимаетесь...
— Они убьют меня и всех, кому я показал Райден.
— Мда, спасибо.
— Уверяю вас, меня ждут и другие покупатели, мистер Ливингстон.
— Вас ждёт много других покупателей, желающих потратить пятьдесят миллионов долларов на незаконный оружейный проект, который может даже не сработать?
— Да.
— Значит, вы говорите о подпольных торговцах оружием, да? О парнях, которые купят его и перепродадут диктаторам стран третьего мира и террористам?
— Среди них также русские бандиты, боссы картелей, повстанцы из Камбоджи и вожди из южной части Африки. И один магнат из сферы недвижимости, который знаменит своими появлениями голышом на важных для своего казино мероприятиях. Так что вы должны понимать, мистер Ливингстон, что в данный момент я испытываю то же любопытство, что и вы. Я знаю, зачем всем этим людям Райден. Но, признаться, тот факт, что я не знаю, для чего он вам, заставляет меня нервничать.
— Может, я просто не хочу, чтобы он оказался в руках всех этих людей? Может, мне не нужен мир, заполненный летающими супертеррористами, которые могут разрывать самолёты на части голыми руками.
— Это большая цена для чистой совести.
— Чистая совесть дорога сама по себе. По этой причине многие люди живут от зарплаты до зарплаты.
— Вы хотите сказать, что предлагаете мне деньги, чтобы я не заканчивал своё исследование? Ваша цель — похоронить его?
— Я этого не говорил. Я дам вам инструменты, нано-хер-его-пойми-какие-фабрикаторы. Всё, что вам нужно.
— И когда всё заработает, что случится потом?
— Это моё дело. Кто знает, может я захочу вживить в себя всю эту дрянь, надеть плащ и отправиться бороться с преступностью.
ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ