Наконец, завёрнутая в халат, напоминающий своей толщиной норковую шубу, Зои вышла из комнаты и тут же столкнулась с Карлтоном.
— Хорошо, вы нашли халат. Я бы пришёл раньше, но мы не были уверены, где вы приземлились прошлой ночью, а поиски от двери к двери в этом доме могут занять всё утро.
— Где Армандо?
— Не знаю. Но его напарник, китайский джентльмен, здесь.
— Уилл позвонил, он в поместье. Я ведь двигалась в сторону конференц-зала?
— Да, мисс Эш. Я так понимаю, у вас был приятный вечер?
— Ага и, эм, в этой комнате немного неубрано. Я вернусь позже и просто... вытащу свои вещи из бассейна и всё такое.
— Нет необходимости, это задача всегда была в списке дел моего воскресного утра. Вы пойдёте на церковную службу?
— Нет.
— Хорошо.
— А Артур ходил, когда был жив?
— Ни разу не пропустил. Искал ли он духовного наполнения или просто возможности для нетворкинга, я не знаю. Возможно, Армандо как раз там. Может, ему нужно... духовное очищение от чего-либо.
— Хех. Ага. Я никогда особо не думала обо всей религиозной фигне, и всё что я знаю, так это то, что христиане оставляют паршивые чаевые. Я была официанткой в Крэкер Бэррел, когда училась в школе, и девчонки первым делом сказали мне, что ждать чаевых от людей, выходящих из церкви, не стоит. Неприятные, нервные люди, платящие точно по чеку.
— Фойе дальше по коридору. Следуйте на запах свежих сосен.
— Поняла. Видишь ли, я это вижу так: двое заходят в ресторан, протестант и атеист. Протестант говорит, что не будет оставлять чаевые, потому что он только из церкви, и он сделал достаточно добра на сегодня. Атеист говорит, что не оставляет чаевых, потому что жизнь не имеет смысла и все мы просто животные. Для меня они принадлежат одной и той же религии, потому что делают одно и то же. Что бы они не говорили себе, чтобы оправдаться, это не важно. Это работает и в обратную сторону: если мусульманин и саентолог зайдут и оставят чаевые, они в одной команде. И для меня не важно, если один сделал это из-за Аллаха, а другой просто подчинялся призраку Тома Круза. Важно то, что это привело к правильному поступку.
— Я бы сказал, что вы посвятили этому больше мыслей, чем остальные.
У основания главной лестницы они наткнулись на Уилла, который заканчивал телефонный разговор. Он по-прежнему был в том же костюме, что и прошлой ночью, на котором не появилось ни складочки, ни ворсинки. Он вообще спал?
Она прикрылась халатом и сказала:
— Прости, я немного не в форме. Я напилась магическим чаем и занялась сексом с Армандо.
— У вас впечатляющая способность быстро отвечать на вопросы, которые я даже не думал задавать. У нас проблема.
— Могу я сначала накинуть на себя что-нибудь?
Он ответил, ничего не сказав, и двинувшись через фойе в конференц-зал. Зои не видела, чтобы он когда-либо так быстро двигался.
— Что такое?
— Молек собирается сделать официальное заявление.
ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Эко ждала в конференц-зале в неоново-розовом спортивном костюме, будто её прервали на утренней пробежке. Зои спросила, не видела ли она Армандо.
— Нет, но другой парень здесь, и он тебя искал.
— Окей. Я не видела его со вчерашней ночи. В спальне с бассейном внутри.
Эко ничего не сказала.
— Где у нас был секс.
Уилл сказал:
— Вот, — он включил трансляцию, на которой, в настоящий момент, был только чёрный экран. — Должна была начаться пару минут назад, он заставляет всех ждать.
— Кто?
— Молек. Возможно.
— Нет. Стоп. Секундочку. Он не мёртв?
— Мы думали, что он мёртв ещё десять минут назад. Его грузовик остановили контрактники Пинкертона между Вентурой и Двенадцатой. Было столкновение с его людьми, но Молек сбежал.
— "Сбежал"? Да он литры крови терял при каждом шаге, я не верю, что он даже поездку в грузовике пережил. У него нет рук!
— Он отбился от шестерых людей Пинкертона ногами, а затем забежал на стройку. Его ремни были замотаны вокруг предплечий как жгуты. Они отправились за ним, но тела так и не нашли. Но ему некуда было идти, мы были уверены, что... мы больше о нём не услышим. Но час назад его публицист оставил пресс-релиз. Мы думали, что это фальшивка, но наши источники теперь предполагают, что нет.