По краю обрыва движется татарская повозка, запряженная быками. За дорогой круто вздымается пригорок, на вершине которого тянутся к небу маленькие кроны четырех худосочных сосен с голыми стволами, а за ними громоздятся далекие горы, вершины которых сплошь затянуты облаками.
Нагромождение титанических горных громад, сила и грандиозность природы поразили воображение Васильева; его восторгала величественность и широта горной панорамы. Он старался передать в своей картине неудержимое устремление гор в высоту и ненадежность, затерянность петляющих горных дорог. Художник стремился воспеть в своем произведении красоту и силу девственной горной природы, ее чистоту и свежесть, ее строгость. Недостижимой и неприютной кажется эта природа для человека, который чувствует себя слабым рядом с нею, но которого обновляет она духовно.
Композицию своей картины Васильев строит так, чтобы подчеркнуть и высоту горных громад и широту пространства. Пейзаж имеет вертикальный формат и захватывает пространство более протяженное вверх, нежели то, какое можно охватить одним взглядом. Художник тем самым заставляет зрителя рассматривать картину так, как оглядывает он горное пространство в действительности.
Пространство обрыва, которое чувствуется перед картиной, еще более усиливает впечатление громадности гор.
Чтобы не допустить раздробленности в столь сложной композиции, художник создает в своей картине два зрительных центра, связанных между собой. Нижняя часть картины строится по горизонтальной оси с центральным цветовым пятном повозки с волами, а верхняя часть - по вертиками с центральным пятном - крон сосен.
Васильев, наделенный редкостным дарованием колориста, задачи живописи понимал строго реалистически. В его картине «В Крымских горах» большие объемы воспринимаются как единые и приглушенные по цвету массы, но вместе с тем Васильев считал, что необходимо «пробовать делать так, чтобы и жанр не пострадал и колорит явился». Обладая исключительной колористической собранностью и сдержанностью, картина Васильева «В Крымских горах» очень содержательна по разработке цветовых оттенков. Даже дорога с рассыпавшейся в прах серой землей и белесоватый передний план имеют много цветовых переходов, а горные вершины просто искрятся игрой нежных полупрозрачных тонов.
Столь же богато по цвету небо, но иная материальная природа воздушной стихии соответственно подсказывает иные приемы, иную величину и форму мазков, иную плотность красочного слоя. Словом, это произведение представляет собой качественно новую ступень в живописном мастерстве Васильева.
Картина была встречена восторженно, хотя ряду художников, в том числе и Крамскому, казалась спорной нижняя часть картины… «Это один из наиболее поэтических пейзажей вообще… После Вашей картины все картины - мазня и ничего больше […] Кроме того, Ваша теперешняя картина меня лично раздавила окончательно. Я увидел, как надо писать».
Картина «В Крымских горах» - красноречивое свидетельство того, что Васильев глубоко понял и полюбил природу Крыма. Однако и в последний год своей жизни художник большую часть сил отдавал работе над темами среднерусского пейзажа. К их числу относятся, например, «Заброшенная мельница» (из собрания Государственной Третьяковской галереи) и «Осень на болоте» (из собрания Государственного Русского музея). Эти произведения ознаменовали начало нового важного этапа в творчестве Васильева, как ни короток был этот период.
«Заброшенная мельница» - одно из самых вдохновенных и поэтичных созданий Ф. А. Васильева, хотя эта картина не вполне закончена.
В этом небольшом по размеру пейзаже выражена и беспредельная любовь художника к природе и его неизбывная тоска по Родине.
Зеркальная поверхность глухого, зарастающего трясиной пруда мерцает холодным светом. В тихой воде задумчиво стоят цапли. Около топкого берега полузатонувшая лодка, покрытая серебристой плесенью. У дальнего берега, среди исполинских деревьев, стоит ветхая, давно покинутая водяная мельница. Ее замшелые стены окутаны сизо-зеленой пеленой болотного тумана. Из тумана призрачно выступает лес, над которым небо переливается тонкими переходами жемчужно-серых тонов.
Всем своим строем эта картина близка к романтической задумчивой сказке, проникнутой скорбными нотами личного трагизма, сложно вплетающимися в общую мелодию.
Сравнивая подготовительные наброски и рисунки с картиной, лишний раз убеждаешься в том, каким выдающимся мастером композиции был Васильев. Он умел каждую деталь подчинить целому, в стройном и логичном решении сохранить богатство и свежесть живого чувства.