Кроме упомянутых нами главных объектов, на «Среднеазиатском Днепрострое» предстояло построить 45 километров шоссейных дорог, 50 километров железнодорожной ветки Чирчик — Ташкент, десять посёлков для рабочих, ввести в строй целый ряд подсобных предприятий, создать продовольственную базу. И всё это, особенно на первых порах, в тяжёлых условиях труда и быта. Достаточно сказать, что только часть первостроителей, прибывших летом 1932 года, была расселена в палатках, первое время большинство из них жили прямо под открытым небом. Лишь к 7 ноября близ Комсомольской ГЭС было построено первое общежитие барачного типа.
К работам на Чирчикстрое, включая и Заводстрой (такое название получило строительство азотно-тукового комбината), широко привлекалось сельское население из окрестных кишлаков и колхозов, которое было занято в основном на земляных и других неквалифицированных работах. Численность таких сезонных рабочих доходила до 2,5 тысячи человек, эти люди вынули и переместили из котлованов и будущих деривационных каналов тысячи тонн грунта с помощью самых примитивных орудий труда — лопат, тачек, носилок, а то и обычных мешков.
Отметим, что такая картина была характерна лишь для начального периода строительства, и, ни в коем случае не преуменьшая трудностей, с которыми пришлось столкнуться на Чирчике первостроителям, мы не можем согласиться с теми авторами, которые преподносят дело так, словно чирчикские ГЭС строились в феодальную эпоху, порой сравнивая обязанности руководителей низшего звена с функциями «надсмотрщиков». Это противоречит действительности и не отражает исторической правды. Во-первых, стройка постоянно насыщалась техникой и механизмами, особенно после завершения работ на Днепрогэсе. Во-вторых, по мере ввода в строй важнейших предприятий машиностроения первой и второй пятилеток сюда стали поступать экскаваторы, автомобили и разнообразные средства механизации отечественного производства, многие из которых по качеству не уступали западным, а порой и превосходили их.
Кроме того, здесь активно внедрялись передовые методы строительных работ, применявшиеся в мировой практике. А изучал лучший опыт проектирования и строительства гидросооружений главный инженер И. К. Кандалов, который в 1935 году с этой целью провёл четыре месяца в Западной Европе и США. Поездка не прошла даром: многое из того, что ему удалось увидеть и изучить, было успешно внедрено на Чирчикстрое. Так, впервые для перемещения грунта здесь стал широко использоваться гидротранспорт, при бетонировании откосов каналов начали применять металлическую опалубку, для уплотнения лёссовых дамб — шиповые катки, передвижные леса — для бетонирования акведуков, для экономии цемента использовались тонкомолотые добавки в бетон, внедрили поточно-скоростной метод возведения однотипных домов, ускорило строительство жилья и применение литой штукатурки для потолков…
Восприимчивость к новому и передовому отличало трудившихся на Чирчикстрое высококвалифицированных специалистов и рабочих, прошедших хорошую профессиональную школу на других крупных стройках страны. Среди них был и Фёдор Логинов, который прибыл на Чирчик не только как директор строительства электростанции, но и как руководитель большой группы молодых инженеров. В составе этой группы приехал на стройку и молодой инженер-проектировщик гидроэлектростанций (в будущем — крупнейший энергетик страны, министр энергетики и электрификации СССР с 1962 по 1985 год) П. С. Непорожний, который был назначен начальником технического отдела Чирчикстроя. Именно Пётр Степанович оставил, на наш взгляд, наиболее ценные воспоминания о том, как строились чирчикские гидроэлектростанции. В частности, читаем:
«Надо отметить, что по целому ряду показателей наше строительство было уже шагом вперёд по сравнению с Днепростроем (курсив мой. — А. Ж.). Если там работали экскаваторы только зарубежные, то на Чирчике они все были отечественного производства и работали ничуть не хуже заграничных. Там велось тромбование бетона ногами, здесь же имелось специальное вибротромбовочное хозяйство. У нас было больше специальных механизмов как заводского производства, так и самодельных. Но, конечно… ручного труда затрачивалось ещё очень много…
В кадрах особого недостатка мы не ощущали… Местное население приходило на стройку семьями с большим количеством детей. Из-за этого на Чирчикстрое был очень большой коэффициент семейности. Если на других гидроэнергостройках он был два-три, то здесь доходило до десяти. Нас за такой показатель нередко ругали в Главэнерго Наркомтяжпрома, но мы не видели иного пути. Надо же было создавать национальные кадры гидроэнергостроителей»[93].
Затронутый Непорожним вопрос формирования национальных кадров — отнюдь не праздный, ему уделялось особое внимание на всех этапах развития Советского государства. Трудно переоценить тот вклад, который внесли в его решение специалисты российских научных, образовательных и индустриальных центров — инженеры, учёные, преподаватели вузов и учителя, квалифицированные рабочие, которые щедро делились своими знаниями, навыками, опытом с населением отсталых районов, национальных окраин. В последнее время можно встретить немало публикаций, в которых утверждается, что благородство и интернационализм, бескорыстие и самоотверженность этих людей якобы имеют и свою обратную сторону: рост образовательного и профессионального уровня местного населения союзных республик и автономий, по мнению некоторых авторов, не только способствовал развитию у него естественного чувства национального достоинства, но и порождал национализм, стремление к национальной обособленности. Думается, сторонники такой точки зрения, как и те, кто до сих пор ищут причины распада Советского Союза в истоках его образования, или сознательно выворачивают наизнанку исторические реалии, или плохо представляют истинную природу национализма. При этом затушёвывается деструктивная роль местных политических «элит», которые в своём стремлении прорваться к безграничной власти и откусить побольше от союзного пирога спекулировали на национальных чувствах людей, используя цепь серьёзных просчётов руководства СССР и КПСС, допущенных в послевоенные, особенно в 1980-е годы в области экономики и в решении накопившихся социальных проблем.
Интернационализм, взаимопомощь народов СССР способствовали укреплению их искренней дружбы и сплочению, что было важно перед лицом грядущих испытаний, причём большинство историков отмечают, что в Великой Отечественной войне морально-политическое единство советских людей достигло своей наивысшей прочности. Единство это крепилось прежде всего в совместном труде, его утверждали такие преданные своему делу руководители, как Ф. Г. Логинов. Вернёмся к воспоминаниям Непорожнего:
«Фёдор Георгиевич был хорошим товарищем и исключительным организатором производства, он прекрасно подбирал и расставлял кадры. Очень много сделал Ф. Г. Логинов для воспитания местных национальных специалистов. Именно при нём появились на стройке начальники участков — узбеки. Среди них был и Ниязов[94], ставший впоследствии первым секретарём ЦК партии Узбекистана»[95]. Заметим, что присвоение Чирчикской (Комсомольской) ГЭС имени Логинова является, безусловно, признанием и его интернациональных заслуг.
Воспоминания П. С. Непорожнего обогащают наше представление о Логинове и как о руководителе, и как о человеке. Особая их ценность заключается в том, что они принадлежат человеку, прекрасно разбиравшемуся в специфике гидростроительства, прошедшему большой и сложный путь от первых строек до крупного советского руководителя:
«Строительство чирчикских ГЭС было для меня школой, и очень полезной также и в организационном отношении. Моими учителями были начальник строительства Фёдор Георгиевич Логинов и главный инженер Иннокентий Иванович Кандалов. Совершенно разные были люди, но в совместной работе удивительно удачно дополняли друг друга.
93
94
Армин Ирматович Ниязов (1903–1973) возглавлял ЦК компартии Узбекистана с 1950 по 1955 год.