– Тебе-то какая разница? – Фекла уютно уселась, опершись о ствол ближайшего дерева спиной.
– Мне-то никакой, только вот сейчас придет мой брат, наверняка потушит твой костер и картошки не будет, если не скажу, что мы с тобой печем ее вместе, – Кира улыбнулась, как будто и не угрожала вовсе, а просто поддерживала дружескую беседу.
– Фе… – Фекла запнулась и немного поразмышляла. – Федор я. И сейчас наваляю твоему брату.
Навалять не получилось, потому что пришел совсем не мальчишка-ровесник. С таким взрослым парнем Фекла точно не справилась бы, потому оставалось только запечь картошку и рыбу, наловленную новым знакомым. Уже в процессе приготовления они разговорились. Фекла мысленно благодарила собственную сообразительность назваться мальчишеским именем, потому что так доброжелательно с ней не общались, наверное, никогда.
Они смеялись и шутили, пачкаясь в черной золе, щепоткой собирая белое горячее рыбье мясо и заталкивая в рот. Ее новые знакомые жили отдаленно, потому что мама Киры и ее брата Рената погибла в автокатастрофе, где пострадала и сама Кира. Фекла слушала рассказ с сопереживанием и жалостью, которой давно не испытывала, даже не понимая отчего в груди так болезненно сжимается комочек, поднимаясь к самому горлу, выдавливая из глаз слезы. Ей никогда так не хотелось плакать. Даже себя она едва ли настолько жалела в самой жестокой ситуации.
Когда она уезжала, умывшись наспех речной водой, то с удовольствием ощущала на себе их взгляды. Так на нее никто не смотрел раньше.
– Федор, ты обязательно приезжай к нам, ладно? – попросила Кира, задерживая в пожатии ее руку. – Хоть каждый день приезжай, тут скучно. Не пропадай насовсем, хорошо?
Фекла торопливо закивала головой и выдернула руку, потому что поймала восторженный взгляд Киры. Она прекрасно знала, как девочки смотрят на Виталика. Именно за такие взгляды она и укладывала его мордой в пол регулярно. А теперь ее удачное вранье обращалось опять против нее.
Не то чтобы она сильно переживала или не решалась сказать правду. Боялась она иного. Страх был у нее особый, необъяснимый. Дороги ей стали дружеские похлопывания по плечу и подначивания Рената. Она не понимала причины этих ощущений, как и не могла видеть со стороны свой укрытый темной челкой взгляд. А был он ничуть не менее восторженный, чем у Киры.
Когда Фекла приехала домой, уже темнело. На пороге стоял злой угрюмый отец. Имя ее опять прозвучало, как кличка. В такие моменты ей всегда казалось, что он нарочно назвал ее этим именем, чтобы потом сливать, как в канализацию, свое раздражение.
Влетело ей по полной программе, велосипед отец закрыл на замок в чулане, а ее саму посадили за стол, водрузив перед ней стопку учебников. Классная руководительница нашла в себе силы позвонить и поговорить с родителями по душам. Фекле оставалось только глубоко и печально вздохнуть.
Однако вечером она вдруг поняла, что в ней что-то сломалось, пока она ела эту печеную картошку. Умываясь, она внимательно посмотрела на себя в зеркало, выискивая хоть малейшие черточки сходства с Виками и Софочками, которых ненавидела в душе. Отчего-то так щемяще-болезненно забилось сердце, когда она ничего не нашла, даже при очень внимательном разглядывании.
Фекла стихла. Она не реагировала на атаки мальчишек, уходила от привычных битв, часто пропадала с книжкой в комнате. Родители настороженно ожидали очередной выходки, но ничего не происходило. Велосипед ей вернули только через пару недель.
Она неслась по грунтовке, раскисшей от дождя, как заправский гонщик. Спина старенькой куртки была уже заляпана грязью с заднего колеса велосипеда, но это ее волновало мало. Думала она только о том, как, приехав, сразу расскажет, что она никакой не Федор и просто пошутила. Она почти шептала подготовленную речь, задыхаясь от быстрой езды. Когда в поле зрения появилась бревенчатая изба ее знакомых, слова вылетели из головы. В мыслях она ужаснулась своей одежде, которая так нелепо и глупо скрывает в ней девочку. Да, конечно, она не Вика и не София, но…
Кира сидела на уютной веранде и улыбалась, увидев несущуюся на велосипеде фигурку. Она отложила яблоко, с которого тонкой спиралькой срезала шкурку, и выкатилась навстречу.
– Ну, где же ты пропадал, Федор? – спросила она, приглашая жестом войти. – Присаживайся, сейчас чаю попьем с яблочным джемом. Свежий. Вот, видишь, хозяйничаю…