Кончив говорить, Язон в изнеможении опустился на траву. Лежа, он слушал, как идет бурное обсуждение, направляемое Ресом. Говорили о трудностях и о том, как их преодолеть. Участники дискуссии не видели никаких существенных изъянов в его плане. Это не означало, что он совсем без слабых мест, но Язон предпочитал не напирать на них. Эти люди всей душой хотят, чтобы его замысел свершился, и они его осуществят.
Когда обсуждение кончилось и все разошлись, Рес подошел к Язону.
— Ну так, в принципе все решено, — сказал он. — Никто не возражал. Теперь гонцы оповестят говорунов, ведь это наша ударная сила, чем больше мы их соберем, тем лучше. Вызывать их по визифону не стоит — кто поручится, что жестянщики не могут перехватывать наши передачи. Нам нужно пять дней, чтобы все подготовить.
— Да и мне нужно не меньше пяти дней, чтобы хоть сколько–нибудь восстановить силы, — ответил Язон. — А сейчас неплохо бы поспать.
ГЛАВА XXVI
— Необычное впечатление, — сказал Язон. — Я ведь никогда по–настоящему не видел периметр снаружи. Уродство — другого слова не подберешь.
Он лежал на бугре рядом с Ресом и смотрел из–за кустов вниз на периметр. Несмотря на полуденный зной, оба были закутаны в шкуры, ноги защищены толстыми крагами, руки — кожаными рукавицами. От жары и двойного тяготения у Язона кружилась голова, но он держался.
Впереди, за выжженной полосой, тянулся периметр. Глухая стена, неодинаковая по высоте, неоднородная по материалу, сооруженная из самого различного сырья. Невозможно сказать, какой она была первоначально. Атаки, атаки, атаки долбили, подрывали, разрушали ее. Горожане наспех ремонтировали стену, лепили заплаты. Грубая каменная кладка рассыпалась, на ее месте появлялись деревянные клети, а к ним примыкали сваренные по шву стальные плиты. Но и металл не мог устоять — свидетельством тому было рваное отверстие, через которое сыпался песок из лопнувших мешков. Поверхность стены опутывали сигнальные провода и проволока электрической защиты. Тут и там над парапетом торчали стволы огнеметов, сжигающих все живое, что только приближалось к основанию стены.
— Эти штуки могут причинить нам хлопот, — сказал Рес. — Видишь, вон та как раз прикрывает участок, где ты задумал прорваться.
— Не беспокойся, все будет в порядке, — заверил его Язон. — Хоть и кажется, что они бьют беспорядочно, но это не так. Промежутки между залпами разные, но эта хитрость рассчитана на зверей, а не на человека. Да ты сам убедись. Залп следует через каждые две, четыре, три и одну минуту.
Они отползли обратно в яму, где их ждали Накса и другие. Всего тридцать человек, а для такого задания как раз и требовался небольшой подвижный отряд. Их главное оружие — внезапность. Без нее арбалеты корчевщиков и десяти секунд не устоят против огневой мощи города.
В толстых шкурах всем было жарко, и кое–кто развязал одежду, чтобы немного остыть.
— Завяжитесь! — скомандовал Язон. — Вы еще не бывали так близко к периметру и не представляете себе, что там творится. Я знаю, Накса не подпустит крупных животных, а с мелкими тварями все вы справляетесь. Тут другая опасность. Каждая колючка отравлена, каждая травинка оканчивается смертоносным шипом. Насекомых тоже берегитесь. И когда пойдем вперед, дышите только через мокрую тряпку.
— Он прав, — пробурчал Накса. — Я так ни разу не был близко. Под стеной смерть, сплошная смерть. Делайте как он велит.
Снова потянулось томительное ожидание. Они острили и без того острые арбалетные стрелы и поглядывали на медленно ползущее по небу солнце. Один Накса не тяготился ожиданием. Он сидел, глаза где–то далеко, и слушал внутренним слухом, что происходит в джунглях.
— Идут, — сказал он наконец. — Никогда еще такой прорвы не слышал. Все звери, со всего края, отсюда до самых гор, мчатся к городу, только вой стоит.
Язон и сам кое–что улавливал. Атмосферу напряжения, страшную волну ненависти в ярости. Он знал, все получится, если только удастся сосредоточить атаку на узком фронта Говоруны не сомневались в успеха Еще на рассвете тонкая цепочка косматых людей в шкурах, охватив подковой пиррянских животных, мысленными командами погнала их на город.
— Пошли на штурм! — вдруг сказал Накса.
Все встали, глядя в сторону города. Язон физически ощутил, что Накса прав. А тут еще издалека донеслись выстрелы и мощные взрывы, над деревьями поднимались струйки дыма.
— Займем исходную позицию, — сказал Язон.
Лес кругом был словно пропитан концентратом ненависти. Полуодушевленные растения извивались и корчились, воздух наполнился тучами крылатой мелюзги. Накса, весь в поту, бормоча что–то, отводил в сторону катящуюся на них волну животных. Отряд потерял четверых, пока добирался до выжженной полосы. Одного ужалило какое–то насекомое, и хотя Язон вовремя подоспел с аптечкой, раненый все равно чувствовал себя так скверно, что вынужден был ползти обратно. А трое погибли, их распухшие, скорченные тела так и остались лежать на земле
— Голова уже болит держать их, — проворчал Накса. — Когда пойдем на стену?
— Рано еще, — ответил Рес. — Мы ждем сигнала.
Один из корчевщиков нес радиостанцию. Осторожно поставив ее на землю, он забросил антенну на дерево. Рация была экранирована так, что никакие импульсы не выдали их присутствия. Включили приемник, но в динамике только потрескивали разряды.
— Можно было заранее рассчитать время… — заговорил Рес.
— Нет, — возразил Язон. — Тут важна точность. Мы должны пойти на прорыв в самый разгар штурма, будет больше шансов на успех. Даже если они перехватят наш сигнал, все равно сразу не сообразят, в чем дело. А через несколько минут это и вовсе не будет играть никакой роли.
В динамике зашипела несущая частота. Чей–то голос произнес короткую фразу и выключился.
— Принесите три мешка муки.
— Пошли! — Рес рванулся вперед.
— Постой. — Язон поймал его за руку. — Не забывай про огнемет. Он даст залп через… есть!
Фонтан огня пролился на землю и погас.
— Четыре минуты до следующего, мы угадали в самый большой интервал!
Они побежали по мягкой золе, перепрыгивая через обугленные кости и ржавый металл. Двое корчевщиков подхватили Язона под руки и буквально несли его. Это не было предусмотрено, но помогло выиграть несколько драгоценных секунд. У стены они отпустили его, и он вытащил мину, которую сделал из патронов от пистолета убитого Краннона, соединив их с детонирующим устройством. Операция была многократно отрепетирована, и теперь все шло как по маслу.
Язон выбрал для прорыва участок со стальными плитами. Они лучше всего противостояли пиррянским организмам, это позволяло надеяться, что насыпь за ними не такая мощная, как в других местах. Если он просчитался, им всем конец.
Бежавшие впереди уже прилепили к стене комья клейкой смолы. Язон вдавил в нее патроны, расположив их прямоугольником в рост человека. В это же время другие члены отряда размотали детонирующий шнур. Штурмовая группа рассыпалась вдоль стены, Язон доковылял до электродетонатора, упал на него и нажал рычаг.
Оглушительный взрыв сотряс стену и выбросил язык красного пламени. Рес первым подскочил к пробоинам и принялся дергать руками еще дымящийся металл. Подоспели остальные и дружно отогнули зазубренные края. Брешь заволокло дымом, ничего не было видно. Язон нырнул в нее, покатился по валунам и врезался во что–то твердое Протерев глаза, он осмотрелся по сторонам.
Он был в городе.
Остальные тоже ворвались в брешь. На бегу они подхватили Язона на руки, чтобы не затоптать. Кто–то увидел космический корабль, и все ринулись в ту сторону.
Навстречу им из–за угла выскочил человек. При виде нападающих он с чисто пиррянской быстротой метнулся к подворотне. Но нападающие тоже были пирряне, и он повалился на спину, пронзенный тремя стрелами. Не останавливаясь, они бежали дальше между низкими складскими зданиями туда, где высился корабль.