- Вот что сделаем...
Серёгин достал из кармана катушку и привязал к ней оторванный конец.
- Найдём по памяти.
Они двинулись вперёд. Из кармана следователя вновь тянулась нитка. Но, сколько они не бродили по мрачным катакомбам – таинственной пещеры больше не нашли. У Сидорова исчезло ужасающее ощущение жуткого взгляда. Словно чудовище ушло, выпустив жертву...
Наткнувшись на глухую, каменную стену, Пётр Иванович вынужден был повернуть назад, заматывая нитку. И что же здесь могли прятать загадочные американцы Додика? Наверное, тайна скрывается за металлической стеной.
Когда они снова выбрались на улицу, было темно. Часы показывали восемь часов вечера. А ведь когда приехали эксперты, было всего четыре! Неужели, они четыре часа слонялись по подземелью?! Да уж, а люди над этим всем живут... Биопатогенная зона – и только! А этот дурачок купил здесь квартиру!..
====== Глава 42. Куда не заплывали кашалоты. ======
Додик снова сидел на стуле перед Серёгиным.
- Я уже спать лёг, – недовольно проворчал он, глядя исподлобья.
- Жаворонок? – осведомился Сидоров.
- Представь себе! – огрызнулся Додик.
- Так, хватит! – прекратил перепалку Пётр Иванович. – Раз я тебя опять пригласил – значит, у меня к тебе есть важные вопросы.
- Ладно, – буркнул Додик, подавив зевок.
- Додик, а ты знаком с братьями Семёновыми? – спросил Серёгин
- Так... Семёновы... – Додик задумался. Покрутил головой, разглядывая потолок. Согнал мушку, севшую ему на нос.
- Семёнов. Знаю я одного Семёнова. Это – водитель Сумчатого. Жорик... То есть, Георгий.
Жорик! Не он ли информировал покойного майора Кораблинского?!
- И всё? Больше не знаете?
- Не-а, – Додик покачал головой. – И брата у него нету. Одна сестра и мать.
- А ты про ЧП «Луч» когда-нибудь слышал?
- «Луч»? – переспросил Додик. – Какой ещё «Луч»? Не знаю я никакой «Луч»!
- Будем бить, – тихо пообещал Сидоров.
- Да, бейте, пожалуйста! – «разрешил» Додик. – Я вам врать не собираюсь! Мне это не выгодно. Но про «Луч» я не слышал, честно.
«Откуда ему знать, правда, что, – подумал Пётр Иванович. – Он же – шестёрка. Шестёрок в такие дела не посвящают. Да-а, сколько бились, а дальше шестёрок не пошли... Неужели, – «глухарь»?»
- Ладно, Додик, – сказал Серёгин, подумав о том, что организация, на след которой они с Сидоровым напали, может, и не имеет отношения к нефтебизнесу. – А чем занимается Сумчатый?
- У Сумчатого – сеть автозаправок «Казак» и казино ещё. «Зигзаг», который в парке там, рядом с балкой, бывший «Петушок». Это – тоже его.
- Сеть заправок? – переспросил Серёгин, и подумал: «Неужели, в яблочко?»
- Ага, – согласился Додик. – Только я не знаю, у кого он бензин покупает. По-моему, у разных.
- А у Сумчатого есть враги?
- Ещё как! – выдохнул Виктор. – Кашалот! Самый гад.
- Чем занимается?
- Тем же, что и Сумчатый.
- Понятно. Как зовут?
- Не знаю. Кашалот и всё. У них у всех погонялы. А имена они скрывают.
- Кашалот... – повторил Серёгин, перебирая в памяти находящихся на свободе рецидивистов. – Ты его видел?
- Да, – кивнул Додик. – Он такой невысокий, но коренастый, с усами. С лица, так, неплохой, только нос, хе-хе, будто кто картоху влепил!
- Картоху, это как? Точнее.
- Точнее, большой нос, и такой – у! – Додик приставил к носу кулак. – Бульбой.
- Скажи-ка, Додик, – начал Пётр Иванович. – А ты знал Рыжего?
- Да, – согласился Додик. – Это мой друг был, ещё со школы. Венька Рыжов. Высоко взлетел, хотя и учился плохо: двойки и колы, даже без троек. Но купил себе участок, пробурил скважину и нефтушку качал. Да вот, замочили его американцы. Жалко, хороший парень был... Я вот, ещё что скажу. Майора того, который его дело копал, тоже американцы замочили – чтобы не копал. Земля ему пухом.
- Не переигрывай, – фыркнул Сидоров.
- Додик, а Рыжий не пытался кооперироваться с корпорациями какими-нибудь? – поинтересовался Серёгин.
Додик замотал головой.
- Нет, он всегда был индивидуалистом. И слышать не хотел про корпорации, кооперации. Унитарий чистой воды!
- Хорошо, Додик, ты ложился спать? Саша, отведи его, – сказал Пётр Иванович, откидываясь на спинку своего вертящегося кресла. – Надо бы обезьянник получше охранять, чтобы не проползали всякие...
- Спокойной ночи, Додик, – крикнул следователь вслед уходящему преступнику.
А тот вежливо ответил:
- Спокойной ночи!
Пётр Иванович соединил свой телефон с компьютером и передал снимки металлической стены и погибшего сантехника. Что же это, всё-таки, такое?! Под землёй, в катакомбах бывшего монастыря? Ещё Сидоров почему-то боялся всё время. Чего? Призраки мерещились? Куда же делся конец нитки? Странно это всё, как ни крути, странно. И оборвалась она как-то не нормально. Она даже до пола не доставала. Будто специально кто отрезал... Привидение, что ли? Или Интермеццо? Второе – правдоподобнее. Да, этот голубец мог, он такой. Интересно, пропавший Дантист тоже в подземелье полез?
- Знаешь, Саня, – сказал Пётр Иванович, когда Сидоров вернулся из обезьянника. – Я подам апелляцию в областное управление милиции, чтобы официально разрешили расследовать дело Лукашевича.
====== Глава 43. Прилетает Мартин Мильтон. ======
Рано утром к Донецкому аэропорту подкатил чёрный «Кадиллак». Из него вылез грузный Фёдор Поликарпович. Он прошёлся немного по взлётно-посадочной полосе. В голубом и безоблачном небе показался небольшой самолёт. Он подлетел поближе и пошёл на посадку. Вот, его шасси коснулись полосы. Самолёт сел. Проехав определённое расстояние, он остановился точно напротив «Кадиллака» Мезенцева. Люк самолёта открылся и выдвинулся трап. По нему и сошёл на землю Донецкую Мартин Мильтон – доверенное лицо самого господина Росси. Мартин Мильтон выглядел очень солидно: элегантный костюм безупречно сидел на его подтянутой, спортивной фигуре, волосы были хорошо пострижены, на глазах – узкие прямоугольные очки. И осанка у него – хоть куда! Даже Мезенцев, глядя на него, подтянул своё брюхо. Вообще, Фёдор Поликарпович ожидал, что Мартин Мильтон будет старше. А ему никак не дашь больше тридцати. Он, улыбаясь, сошёл с трапа уверенной походкой. Мезенцев заискивающе поздоровался и открыл господину Мильтону дверцу «Кадиллака».
- Хэллоу, мистер Мезенцев, – ответил он, и сел в машину.
Донецкий филиал корпорации «Росси – Ойл» занимал старинное четырёхэтажное здание в центре Донецка. Теперь оно было полностью отреставрировано. Крышу совсем заменили новой, так же, как водопроводные трубы и электропроводку. Стены безупречно отшлифовали, покрыли гипсокартоном, поменяли старые рамы на экологически чистые деревянные стеклопакеты. Фасад обшили стеклянными панелями – и он сверкал в лучах солнца. Раньше это был жилой дом. Но все перегородки между квартирами снесли и построили новые, формируя просторные офисы. К зданию даже лифт приделали. Прозрачный. Наверное, просто так, для красоты – зачем он нужен, если всего четыре этажа...
Однако господину Мильтону всё это почему-то не понравилось. Даже когда ещё только подъезжали к зданию, он посмотрел на него и сморщился:
- И этот курятник вы называете офисом? – господин Мильтон говорил по-русски, хоть и с акцентом.
- Почему – курятник? – перепугался Мезенцев.
Привыкший к небоскрёбам Мильтон смерил здание презрительным взглядом.
- Вы, наверное, прикарманили деньги на строительство офиса, – выплюнул он. – Купили эту развалину за гроши. Подчистили кое-как и назвали офисом.
- Это – новое здание... – пролепетал Мезенцев, съёжившись.
- Ну что я, слепой?! – вскипел Мильтон. – Архитектурные параметры не соответствуют никаким стандартам. Разве, что «древнесоветским», для бараков!
Когда зашли внутрь, Мартин Мильтон совсем озверел.
- Ага, – изрёк он, заглянув в конференц-зал. – Только, вот, я не понял, где же коровы, овцы, свиньи?!
- Как-какие свиньи? – выдавил обескураженный Мезенцев.
- Насколько я вижу, это – хлев! – надвинулся Мартин Мильтон на дрожащего директора. – А в хлеву должны быть свиньи!
- Но, простите, – лепетал Мезенцев, отступая назад, чтобы господин Мильтон ненароком не обрушил на него кулак.– Это – не хлев, а конференц-зал...