Мы знакомимся с ним, когда мы взираем на Парнас и на Кастальский источник. К западу от него открывалась бездна земная, греки возвели над нею храм. Почему? До того из бездны поднимались пары, которые, если воздушные течения были правильными, действительно обвивались, точно изгибы змеи, точно дракон вокруг горы. И Аполлона греки представляли себе, как он пускает стрелы против дракона, поднимающегося в виде сильных паров из бездны земной. Здесь Святой Георгий, пускающий свои стрелы против дракона, выступает нам навстречу в греческом Аполлоне, в земном отражении. И когда он победил его, дракона Пифона, тогда воздвигается храм, и мы видим вместо Пифона, как пары идут в душу Пифии, и как греки представляли себе, что теперь в этих укрощенных драконовых парах живет Аполлон, который через оракула, Пифию прорицает им. И греки, этот сознающий сам себя народ, поднимается через ступени, на которых они душевно подготовлялись, и принимают то, что хочет сказать Аполлон через уста Пифии, проникнутой парами дракона. Это значит, что Аполлон живет в крови дракона и пропитывает людей мудростью, которую они получают у Кастальского источника. И это место становится местом собрания для самых священных игр и празднеств.
Но почему Аполлон может это? Кто такой Аполлон? Он совершает то, чему он таким образом дает подняться, лишь с весны до осени. К осени он уходит на свою прадревнюю родину, на Север, в страну гипербореев. Справляются праздники, прощальные праздники, потому что Аполлон уходит. Весною его опять встречают, когда он приходит с Севера. В этом уходе Аполлона на Север скрыта глубокая мудрость. Солнце, физическое Солнце идет на Юг, в духовном всегда наоборот. Этим указывается, что Аполлон имеет дело с Солнцем. Аполлон есть ангелоподобное существо, о котором мы говорили, отражение, проекция в душу грека, ангелоподобного существа, которое в действительности действовало в конце атлантического времени, которое было проодушевлено Христом. Проекция, отражение в душу грека проодушевленного Христом ангела — вот Аполлон, который говорит грекам мудрость через уста Пифии. И что содержалось для греков в этой мудрости Аполлона? Некоторым образом все, что побуждало в самых важных обстоятельствах жизни принять то или иное решение; все снова и снова в трудных обстоятельствах жизни, хорошо душевно подготовившись, шли к Аполлону и принимали пророчества из уст Пифии, возбужденной парами, в которых жил Аполлон. А целитель Асклепий для греков есть сын Аполлона. Аполлон есть бог — «целитель». Более слабая форма того ангела, в котором некогда был Христос, есть целитель на Земле, или целитель для Земли, потому что Аполлон никогда не был воплощен в физическом облике, но действовал через элементы Земли.
И Аполлон есть бог Муз, главным образом бог песни и музыкального искусства. Почему именно он? Потому что при помощи того, что действует в пении и в струнной музыке, он приводит в порядок взаимодействие мышления, чувствования и воления, которое без того приходит в беспорядок. Мы должны лишь помнить, что Аполлон является проекцией того, что произошло в конце атлантического времени. Тогда действительно еще влияло на человеческую душу из духовных высот нечто, что слабым отзвуком отдавалось в искусстве Муз, которое, под покровительством бога Аполлона, соблюдалось греками. Музыкальное искусство греков было для них осознано как бы земным отблеском того древнего искусства, которое в небесных высотах соблюдалось пронизанным Христом ангелоподобным существом для приведения в гармонию мышления, чувствования и воления. Они не высказывали этого, только в их Мистериях было известно, в чем тут дело, — но у греков дело обстояло так, что они говорили себе: «Высокое божественное существо пронизало однажды существо из иерархии Ангелов, оно привело в гармонию мышление, чувствование и воление. И отблеском этого является искусство Муз, особенно аполлонические искусства, например, то музыкальное искусство, которое изливается в звуке струн». Не считалось аполлоническим то, что, например, проявлялось через духовые инструменты. Греки приписывали действие Муз, приводящее душу в гармонию, тому, что менее полагается на элементы, чем духовые инструменты, которые сильно зависят от действий человека, а именно тому, что звучит в струнах Аполлона. И о людях, которые не тяготеют к этому искусству Муз Аполлона, не ценят его достаточно, о тех греки говорили, принимая во внимание все то, что мы сказали, что они на самом деле имеют на внешнем теле знак своей тупости по отношению к аполлоническому принципу. На внешнем они некоторым образом высказывают, как они атавистически отстали на более ранней ступени. Примечательно, что когда родился человек с особенно удлиненными ушами — это был царь Мидас, — греки сказали: «Он принес с собой в мир ослиные уши, потому что он, до своего прихода в мир, не предался верным образом действиям, которые однажды пришли в мир через то ангелоподобное существо, которое было пронизано Христом». Поэтому, говорили они, у него ослиные уши, и это повлияло так, что он предпочитает духовые инструменты струнным инструментам. И когда однажды родился ребенок, который, так сказать, не имел кожи — Марсий, — то они сказали: «Это от того, что он до своего рождения не слушал того, что исходило от ангелоподобного существа». — Именно так представляется это оккультному наблюдению. Для оккультного наблюдения Марсий не был лишен кожи, содранной с живого тела, но он таким родился. В том, в чем он провинился, он провинился до своего рождения. Многие города, которые были основаны греками как колонии, носят имя Аполлона, потому что они испрашивали совет у Пифии, где именно основать колонию. Греки придерживались принципа свободных городов, поэтому не имели единого государства, но имели то идеальное единство, которое было им дано их богом Аполлоном, для которого они позднее основали род союза государств.