Основной факт, свидетельствующий о свободном человеческом существе, есть как раз такой факт, который можно непосредственно пережить. Уже в обыденной земной жизни дело обстоит так, что мы многие вещи делаем в состоянии полной свободы и вместе с тем эти вещи таковы, что мы не могли их не сделать. Несмотря на это мы не чувствуем, что наша свобода вследствие этого была как–то нарушена.
Представьте себе, что вы приняли решение построить себе дом. Для тог», чтобы построить этот дом, требуется, скажем, один год. И по прошествии этого года вы должны начать жить в выстроенном доме. Разве вы будете чувствовать нарушенной вашу свободу тем, что вам тогда придется сказать себе: теперь этот дом уже есть, я должен войти в него и жить в нем. — А ведь это есть нечто вынужденное! — Вы не будете чувствовать нарушенной вашу свободу вследствие того, что вы построили себе дом.
Эти две вещи постоянно стоят рядом друг с другом уже в обыденной жизни: можно что–то запланировать, а затем это становится фактом, с которым надо считаться в жизни.
Так вот, возьмите все то, что проистекает из предыдущих земных жизней, все то, с чем вы должны считаться, ибо это ведь как раз от вас и исходит, то есть вот так же, как с домом, который вы построили для себя; если вы отдадите себе в этом отчет, вы не будете ощущать никакого нарушения вашей свободы вследствие того, что ваша нынешняя земная жизнь определена предыдущими земными жизнями.
Тут вы можете сказать: да, хорошо, я строю себе дом, и я хочу все–таки оставаться свободным человеком; я не хочу быть вследствие этого в несвободном положении. По прошествии года, если дом мне не понравится, я не поселюсь в нем, а продам его. — Прекрасно! Правда, можно быть о таком поведении и того мнения, что вы, поступая таким образом, сами толком не знаете, чего вы, собственно, хотите в жизни. Разумеется, возможно и первое мнение, но оставим его в стороне. Оставим в стороне ту возможность, что кто–то является фанатиком свободы и непрестанно предпринимает дела, которые он затем ради свободы бросает. О таком человеке можно сказать: он не может воспользоваться плодами того, что сам затеял. Такого человека постоянно уязвляет жало стремления к свободе, и этот фанатизм свободы преследует, прямо–таки травит его.
Дело в том, что эти вещи надо постигать не как действенную теорию, а в их полной жизненности. Перейдем же теперь к более сложному понятию. Если мы приписываем человеку свободу, то мы должны ведь приписать ее и другим существам, чья свобода не ущемляется рамками человеческой природы, то мы должны искать у них еще более высокую степень свободы, чем у человека. Тут можно было бы даже выдвинуть своеобразную теологическую теорию, сказать: Бог ведь должен быть свободен! А если Бог создал мир определенного рода, то Он тем самым согласился на это; и не может же Он каждый день изменять все мироздание. Получается, что Он все–таки не свободен.
Видите ли, если вы таким образом будете противопоставлять внутреннюю кармическую необходимость и свободу, которая есть факт нашего сознания, которая есть просто результат самонаблюдения, то вы попадете в замкнутый круг, из которого не выбраться. Таким путем вам из круга не выбраться. Ибо дело обстоит так. Вспомните еще раз (я не хочу "заездить" этот пример, но опять привожу его, так как он может навести нас и в дальнейшем на верный след) тот пример с домом. Итак, кто–то строит себе дом. Я не хочу сказать: я строю себе дом, ибо я, наверное, никогда не буду себе его строить, — но, скажем, кто–то строит себе дом. Так вот, этим своим решением он в какой–то мере определяет свое будущее. Ибо в будущем, если дом закончен, а этот человек считается со своим прежним решением, ему, кажется, не остается свободы жить или не жить в этом доме. Правда, он сам ограничил свою свободу; но все–таки кажется, что у него не осталось никакой свободы.
Но поразмыслите, как много еще свободы остается вам тогда, когда вы поселяетесь в этом доме! Вам предоставлена свобода быть в нем глупым или же умным. Вам предоставлена свобода быть любезным или грубым по отношению к людям, которые живут вместе с вами в этом доме. Вам предоставлена свобода вставать в этом доме рано или поздно; в отношении этого могут действовать и другие необходимости, но, во всяком случае, в смысле постройки дома от вас зависит решение — будете ли вы в этом доме вставать ранним утром или же поздно. Вы свободны, живя в этом доме, быть антропософом или же материалистом. Короче говоря, существует множество вещей, по отношению к которым вы все еще сохраняете свободу.